В центре города Доха, столицы арабского государства Катар на берегу Персидского залива, малоприметная двухэтажная вилла. Здесь с женой и детьми живет 50-летний Зелимхан ЯНДАРБИЕВ, соратник Джохара Дудаева, сменивший его на посту лидера чеченских сепаратистов. Он уже три года путешествует по мусульманским краям. В 2000 году именно Яндарбиев устанавливал отношения одного несуществующего государства -- Чеченской Республики Ичкерия, с другим -- Исламским Эмиратом Афганистан, то есть с талибами. При виде русской -- специального корреспондента газеты «Время новостей» Елены СУПОНИНОЙ, разыскавшей Яндарбиева в Катаре, - его дети испугались. Зато сам глава семейства был весьма словоохотлив.
Вопрос: Когда вы последний раз общались с Асланом Масхадовым?
Яндарбиев: Давно. Год назад по телефону. Тогда он очень одобрял, что мы договорились с талибами. Просил продолжать. Но потом освободил меня от обязанностей, с которыми я выехал в этот регион. Он не воспринял то, чем я занимаюсь за границей. Он не сказал этого, но сделал ненужные действия, которые я счел оскорбительными и перестал выступать от его имени. Скажем, мы не сошлись характерами.
Вопрос: Что же вам в его характере не понравилось?
Яндарбиев выключает диктофон и произносит характеристику, впрочем, не очень обидную.
Вопрос: Нельзя ли повторить это на запись?
Яндарбиев: Нельзя. Чтобы на этом играли? Законные полномочия Масхадова как избранного президента Чеченской Республики истекают 27 января 2002 года. Но у нас военное положение, и полномочия можно продлить на тысячу лет. Это не предмет спора. Парламент продлит ему полномочия.
Вопрос: Какой еще парламент? Где он соберется?
Яндарбиев: Зачем собираться? Это можно и опросом сделать. Военное положение!
Вопрос: А вы проголосуете за Масхадова?
Яндарбиев: Конечно! Лично я к нему очень критически отношусь. Но это не меняет моего отношения к ситуации.
Вопрос: Так Масхадов же не контролирует ситуацию в Чечне?
Яндарбиев: А кто из вас сейчас встречался с нашими командирами, чтобы это утверждать? Хаттаб - дисциплинированный воин. Моджахед мирового масштаба и вообще прекрасный парень. Он делает джихад, и он не террорист. Учебный лагерь Хаттаба создал я в конце первой войны через генштаб, возглавляемый Масхадовым. Хаттаб не проявит ненужной самостоятельности. Как и Басаев, командующий большой группы подразделений. В любом руководстве есть разные цели. Но видение мое и других не выходит за пределы генеральной линии. Наше единство зависит не от слабости или силы руководителя. Объединение диктует ситуация.
Вопрос: Кстати, кто Хаттаб по национальности?
Яндарбиев: Саудовец, хотя почему-то его называют то иорданским чеченцем, то еще кем...
Вопрос: А если Масхадов договорится с Москвой о капитуляции? Он же пытался вести переговоры через Закаева?
Яндарбиев: Это будет означать, что он предатель. Масхадов не может договориться о сохранении Чечни в составе России, ведь по нашей конституции вопрос независимости не подлежит обсуждению. Масхадов может вести переговоры только о выводе российских войск, а после этого -- об общих интересах с Россией. То, что он идет на контакты, ищет выход, -- нормально, это его обязанность по должности. Но предательства не ждите.
Вопрос: Муфтий Ахмад Кадыров воевал вместе с вами. Теперь он глава чеченской администрации, союзник Москвы.
Яндарбиев: На миллион чеченцев есть предатели. Кто-то и сейчас сдается. Кадыров с 1981 года, когда в Чечне и молиться было запрещено, сотрудничает с КГБ! Мы узнали об этом в 1996 году, когда шамилевская бригада захватила Грозный и архив КГБ, но не сразу с ним разобрались. Хотя я и тогда чувствовал: неспроста он поднимает разговоры про вред ваххабитов. Я тогда его обругал и предупредил.
Вопрос: Так он прав был! Зачем вы принимали иностранных наемников, экстремистов?
Яндарбиев: Исламский фундаментализм безопасен. Это партнерство. Международные отношения. Вы же не считаете ошибкой, что западные инвесторы ходят по России? Помощь не разделяется на помощь от ваххабитов или других.
Вопрос: А здесь вы что, тоже деньги собираете?
Яндарбиев: Я занимаюсь политикой. Только теперь не от имени Масхадова, а как бывший президент и представитель моджахедов. Для сбора пожертвований у нас другие есть. Через меня помощь тоже оказывают, в том числе и финансовую, но я деньги не собираю. Все, что можем, делаем. А войну ведем почти только на свои средства. Арабы зря денег не разбрасывают, они у них в западных банках лежат.
Вопрос: Все-таки в Чечне - отряды иностранных наемников, несколько сотен человек. Говорят, деньги им присылал Усама Бен Ладен?
Яндарбиев: В Чечне из-за рубежа не более 50 человек. Границы перекрыты. Да и нет у нас проблем с призывниками. А Бен Ладен нам денег не давал. Пожертвования от мусульман, собиравших для нас крохи во имя Аллаха, были. Ваши газеты писали, что я жил в Афганистане, -- ложь! Я там был всего два раза! В общей сложности 10 дней. Первый раз -- в ноябре 1999-го. А во второй, после переговоров в Пакистане, я прибыл в Афганистан в январе 2000-го. Тогда мы с талибами подписали договор о взаимном признании, открыли посольство в Кабуле и консульство в Кандагаре. Посол так и не успел приехать, а консул был там до осени, когда поехал за женой в Баку, но вернуться уже не смог. На всех документах моя подпись и подпись афганского министра иностранных дел Ахмада Мутаваккиля. С Бен Ладеном я не встречался, он не мог меня принять, так как я торопился в Иран и Пакистан. Я встречался с остальным руководством Афганистана, дважды с муллой Омаром. Сейчас в Афганистане ловят чеченцев каких-то. Нет там их! Бен Ладен не имел связей с чеченцами! Не до Афганистана нам. У нас свой фронт.
Вопрос: Какое впечатление на вас произвел мулла Омар?
Яндарбиев: Великолепное. Чистейший человек. Богобоязненный. А в чем его обвиняют - доказательств нет. В Москве тоже чеченцев обвиняют во взорванных домах. Где доказательства? Те, кто сотворил всю эту ерунду в Нью-Йорке, - думаете, от хорошей жизни? Так поступить их заставила политика Запада, России, других монстров, которые мешают людям жить праведно. США хоть и поддерживают чеченскую независимость, но несут зло, только в перчатках. А какая разница, как мир поганить, в перчатках или без? Талибы прекрасные люди.
Вопрос: Но они запрещали телевидение, радио?
Яндарбиев: Есть периоды в истории, когда надо что-то ограничивать. Вот Буш тоже свободы ограничивает под предлогом борьбы с терроризмом. Как вы на это смотрите, господа демократы? Талибы навели в Афганистане блестящий порядок. Знаете, что творилось при Раббани? Беспредел! Масуд, Дустум -- все грызлись за власть, все с оружием гуляли. Когда талибы пришли, простой человек перестал бояться. Теперь там порядка не будет, вот увидите. У новых лидеров нет общей идеи. Они сплотились только на время войны против советских войск. Война продолжится. И в Чечне, и в Афганистане.
Вопрос: Это вы после посещения Афганистана такую бороду отрастили? Пять лет назад у вас такой не было, а сейчас прямо как талиб!
Яндарбиев: Не у всех талибов длинные бороды. Наш Руслан Гелаев, например, вообще принадлежит к особому движению в Пакистане, которое пропагандирует ислам, -- а борода длиннее моей. Я ее отращиваю с 1992 года, с первого паломничества в Мекку. Там у меня возникло намерение: во имя Аллаха не сбривать бороду. Сначала я чуть подстригал ее, но после войны перестал. Мир в трагической ситуации, что я пытаюсь исправить. Я всегда верующий был. Если б я таким не был, то не ввел бы шариат в Чечне за те девять месяцев, что был президентом. Хотя почти все руководство не хотело, чтобы я так поспешно вводил шариат.
Вопрос: И зачем вы это делали? Пускай бы Чечня оставалась светской?
Яндарбиев: Чечня никогда не была светской. Чеченцы всегда воевали под зеленым знаменем газавата. Шейхи Мансур и Шамиль в прошлом веке правили в качестве имамов, что означает и светскую, и духовную власть по законам Аллаха.
Вопрос: Почему вас принимают Катар, Эмираты? Не боитесь, что ситуация изменится и пойдет речь о вашей выдаче Москве?
Яндарбиев: Земля Аллаха обширна. В Катаре я около года. До этого был в Эмиратах, еще кое-где. Эмир Катара честный и мужественный мусульманин. Вообще в этих странах все считают, что Чечне нужна независимость. С кем-то я и в Саудовской Аравии встречался, не скажу с кем. Но когда делаешь работу, которая не нравится такому большому государству, как Россия, то на одном месте не усидишь. Ваш МИД столько протестов заявлял и Катару, когда я год назад встречался с эмиром, и Пакистану, где я с президентом Мушаррафом встречался, и Турции! Кое-где начали возникать проблемы с визами. Эмир Катара боится только Бога, а вот руководители других государств иногда Россию боятся. Это плохо. Там, где руководитель не чувствует себя хозяином, могут возникнуть проблемы.
Вопрос: Не могу не спросить вас одну вещь. Джохар Дудаев погиб 21 апреля 1996 года? Радуев утверждает, что он жив...
Яндарбиев: Да разве мог такой человек, как Дудаев, где-то скрываться? Дудаев погиб мгновенно. Даже если бы он был искалеченный, но дышал -- его тут же показали б. Я и на пять минут не посмел бы утаить от народа такое.
Вопрос: Есть мнение, что Дудаев на каком-то этапе стал мешать своим?
Яндарбиев: Это дикость.
Вопрос: Но кто навел на него? Почему просмотрела охрана?
Яндарбиев: Это был удар ракетами «земля-земля» и «воздух-земля». Спутниковый телефон навел. До этого Дудаева трижды бомбили, когда он выходил на связь в районе Шаладжи. Первый раз разбомбили часть села. Еще шум пошел, что мирное село бомбили. Никто не знал почему. А это Дудаев на связь выходил. В третий раз он говорил по телефону на окраине села, и снова бомбили, ранили осколком в руку. С тех пор он вблизи населенного пункта перестал выходить на связь, чтобы жители не пострадали. А в селе-то как раз было много источников энергии, телевизоры работали, это создавало помехи, и сигнал терялся. Меня это спасло, когда меня хотели убить, как Дудаева, в тех же Шаладжах. Из-за помех ракета упала метрах в 30, в другой дом. А с Дудаевым русские готовились. Отключали свет, всем марионеткам запретили пользоваться связью.
У нас всего два-три телефона таких было. У Дудаева, у меня. Да и мой тогда у него был. Он с Константином Боровым говорил и с «Радио Свобода». Потом Алла Дудаева, жена, должна была прочесть стихи по «Свободе». И Алла, и дети их были там же, в десятках метрах. Только четверо мужчин находились у телефона. Дудаев попросил Аллу подождать, пока он закончит, и потом подойти. Тут появилась в воздухе эта штука. Сразу гул такой: «у-у-у». Охрана, отошедшая от машины, рассказывала, что сначала Дудаев отключил телефон. Потом включил -- штука снова появилась. И почему-то он отказался отключаться. Пошутил, глянув на остальных: «Что, испугались?» Тут раздались взрывы. Потом еще подлетели самолеты, и пошла сильная бомбежка. Я был в 2--3 километрах. Мы так и подумали, что засекли наших ребят. Но еще не знали, что это Дудаев. Утром узнали.
Вопрос: Через месяц после гибели Дудаева вы поехали в Москву на переговоры...
Яндарбиев: Меня позвали в Кремль. Подписывали бумагу о прекращении военных действий, перед ельцинскими выборами. Ельцин предложил продолжить переговоры по разведению войск. Поехали на дачу. Ельцин обещал, что на другой день с Черномырдиным приедет все правительство. Ждем. Появились Михайлов (тогда министр по делам национальностей. -- Ред.), Квашнин (тогда командующий Северо-Кавказским военным округом. -- Ред.). И вдруг: «А Ельцин в Грозном!» -- «Не может быть!» -- «Радио включите!» Мне звонит с Украины от их националистов Мария Базилюк: «Вы заложники?» Да вроде нет! Ельцин поехал в Грозный в предвыборных целях. Так если б он мне сказал: «Господин Яндарбиев. Вот мы напортачили, так давайте вместе полетим и посмотрим». Я бы его сопровождал! Ничего не надо было бы бояться! А так, на переговорах -- все верхи. И ни у одного не хватило ни духа, ни мозгов сказать о такой поездке. Сделать Зелимхана заложником! Позор для России!
Вопрос: Кто из российских политиков произвел на вас лучшее впечатление?
Яндарбиев: Степашин (тогда начальник административного департамента аппарата правительства. -- Ред.). Я же приехал как глава чеченского государства к главе российского по просьбе Москвы. Что и запротоколировано на русском и английском. Иначе я бы и не поехал. Но кто-то обработал Ельцина, что со мной можно говорить не как с главой. И он обжегся. Ему пришлось встать с кресла, куда он сел. Он вынужден был сесть, куда я ему указал. В его кабинете, в Кремле! А Степашин, когда мы вышли, мне сказал: «Я приношу вам извинения за то, что здесь случилось». Он единственный, кто понял, что Яндарбиеву надо сгладить впечатление. Это человек с крупинкой совести и чести.
Вопрос: Как вы относитесь к суду над Радуевым?
Яндарбиев: Комедия. Радуев -- боец чеченской армии, выполнявший долг...
Вопрос: Трагедия в Буденновске, в родильном доме, - тоже долг?
Яндарбиев: Буденновск -- блестящая боевая операция. Это был не родильный дом, а больница. Туда наши перенесли раненых, и тут русские стали окружать. Поэтому там и засели, это не планировалось. Я не считаю Буденновск ошибкой.
Беседовала Елена Супонина, «Время Новостей Online»
