День 23 марта 2003 года проходил для Путина в чрезмерно нервной обстановке. С утра выяснилось, что прикрытия для референдума не получилось. Несмотря на это, шеф ФСБ обещал, что срыва не будет: всё подготовлено, сказал он, результат у нас готов! Но это не успокоило мнительного Путина. И он поставил секретную задачу своему человеку, чтобы тот давал ему объективную информацию о ходе дел в Чечне, буквально, каждый час.

Источник оказался исполнительным и аккуратным. И через каждый час, секунда в секунду, он докладывал о ситуации на референдуме в Чечне. Первая информация поступила ровно в 10 утра и гласила: «Все избирательные участки, наконец, открыты. Чеченские бандиты уничтожили отсилы 10 процентов из них. Но и их удалось восстановить за счет резервных урн. Кадыров ведет себя активно. Дагестан и Ингушетия тоже! Активность населения низкая, почти на нуле. Продолжаю наблюдение!».

Прочитав донесение, Путин нервно дернулся: «Я же говорил, что ничего не выйдет – мочить надо! Нет! Умники нашлись! Вот теперь расхлёбывай! Все бездари! Ничего не могут!»

Он немедленно пригласил силовиков и главу Совбеза. Но те были невозмутимы. Всё контролируется! Всё подготовлено, как следует! За результат не беспокойтесь! – заверили они, в один голос. Немного отлегло.

Затем пришла информация по Ираку. Это немного взбодрило: американцы и арабы увязали надолго. Это хорошо! Но информация из Чечни, поступившая ровно в 11, опять испортила настроение. Она была короткой, но ясной: «Никаких изменений нет! Но мы работаем!»

Путин нервно заходил по огромному кабинету, который казался ему ещё огромнее, чем раньше, и почувствовал себя ещё меньше в этом необъятном пространстве кремлевского зала.

«Кого это черт дернул сделать зал таким огромным!»- подумал он, и в тот же миг поймал себе в зеркале: рога, как ему показалось, проступили ещё отчетливей.

«А может, это не чертовские всё же, а семейные…» - в который раз закралась мысль. Но он сумел подавить свои неприятные воспоминания. Не хватало еще, чтобы об этом узнали!

Но информация от особо доверенного агента поступала с маниакальной педантичностью: в 12, 13, 14, 15, 16, 15, 18, 19, 20 часов, секунда в секунду, с какой-то идиотской точностью! Последняя информация гласила: «Всё завершилось! Участки закрыли! Проголосовавших мизер – 0,013%. Наши приступили к замене ящиков и оформлению результата!»

«Вот идиот! А если кто ещё это читает?» - он даже оглянулся, но опять увидел только себя, и опять в зеркале, и вновь с рогами. Он потребовал к себе силовиков, Совбез и Вешнякова! Явились немедленно!

«Ну! – сказал Путин, - доигрались?! Умники!» - и бросил им листок с информацией от доверенного агента. Те прочитали записку, передавая друг-другу. Видно было, что они внимательно изучали ситуацию.

«Но, Владимир Владимирович, это нормально, - сказал Вешняков, чуть заикаясь.- Если быть откровенными, то ситуация не плохая, если из каждых 1000 этих бандюг мы сумели вытащить 13 человек! А 400 000 наших бойцов героически проголосовали, как один! Вы же сами нас учили, жить не понятиями, а реалиями! Мы так и делаем: чеченцы, в данном случае, только понятие, а наши солдаты реальность!»

Зависла пауза. Все ждали, что скажет рогатый.

«Ну что ж, - произнес Путин с расстановкой, потерев лоб, - будем жить по реалиям! Ведь солдаты, в конце-концов, тоже наши люди! Они же там не на прогулке находятся, а Чечню освобождают! (От кого он не сказал. Было не до шуток.) Ведь освободитель имеет полное право на освобожденную землю! Вон, Буш тоже это делает!»

Когда остался один, Путин вновь оказался перед зеркалом. Рога, вроде бы, выступали не очень, но… Зеркало надо бы убрать. «И ещё,  - подумал он, вспомнив доверенного агента, - надо бы его куда-то пристроить!» - и позвонил Патрушеву.

З. Обургов,