Герои Достоевского и Толстого с душевным надрывом искали смысл жизни. Если люди ищут смысл жизни, то это верный признак того, что и народ – сумма людей – лишен национальной идеи. К чести великих писателей, их герои, в конце концов, обретали смысл жизни в религии, в служении Богу. Но прошли времена, и Россия вновь поставила на повестку дня поиск национальной идеи. Еще Ельцин в бытность президентом, поставил эту задачу перед российскими интеллектуалами.
«Нация не то, что она думает о себе во времени, а то, что о ней думает в вечности Бог» - это высказывание философа Бердяева стало таким далеким анахронизмом, что о нем не вспоминают даже иерархи церкви, не говоря уже о лидере с острой мышиной мордочкой. Не сомневайтесь – национальная идея в России всегда в том или ином виде придет к идее империи, «мощной державы».
Принято считать, что в начале человека или народ покидает духовность, затем разом, а уж потом наступает «телесное» (генетическое) вырождение. На самом деле первой жертвой в этой триаде становится разум, поскольку высшим его выражением является духовность, религиозность, богобоязненность. Подлинно умный человек и подлинно мудрый народ равным образом обретают смысл жизни в верном и искреннем служении Богу, в исполнении Его заповедей. Тварь должна подчиняться Творцу, доверяя Его абсолютному умственному превосходству над собой, доверяя превосходству Его мудрых вечных законов над своими изменчивыми прихотливыми измышлениями.
«Бог не в силе, а в правде» - говорили русские в старину. Теперь они аплодируют вожаку, который главной национальной идеей, главным смыслом их жизни провозгласил «построение сильного государства». Что даст «сильное государство», воздвигаемое на крови и лжи, его строителям, когда в назначенный час они предстанут перед судом Всевышнего? Откроет ли это им дорогу в рай? Посчитает ли Создатель добрыми деяниями массовые убийства и разрушения, совершенные и совершаемые по сей день во имя «сильного государства»? Нет, конечно, ибо убийство хотя бы одного невинного младенца или беззащитного старика ложится тяжелейшим грехом на совершившего его. А оправдание такого убийства есть соучастие в нем. Что говорить, если такие убийства исчисляются тысячами, десятками тысяч?
Нет и не может быть земного счастья, человеческой радости в строительстве «сильного государства» за счет кровопролития и завоевания чужих земель. А в вечной жизни это безумие будет оценено как тяжелейший грех. Почему же русские не задумываются над этими вопросами и слепо идут за своими безумными вожаками? Что о них подумает в вечности Бог? А если нет уже веры в Бога, и есть только тяга к земным утехам, то какие утехи могут принести убийства, подавление свободы другого народа, ненависть, проклятия и ответные убийства? Что в материальном или духовном смысле приобретет житель Вологды или Тюмени от сознания, что его государство железом и кровью завоевывает уже десятый год крохотную Чечню?
В этом нет ни разума, ни духовности. А есть только сумрачные, звериные инстинкты, высвобожденные безумными, бездуховными поводырями. Но какая участь ожидает народ, который в этих импульсах слепой бездумной ярости нашел, наконец, свою «национальную идею»? Путь к саморазрушению, путь к искоренению последних рудиментов нравственного различения – вот что такое «строительство сильного государства», которое стало ныне «исторической задачей» русского народа.
Когда-то был в мире народ, который взялся за горделивое строительство высокой башни до небес. В этой башне ему виделся символ земного могущества. Но в процессе строительства этот древний народ перестал понимать речения Бога и речь человеческую. И разбрелся он во все концы земли, и перестал быть народом. Что он, этот народ, думал о себе во времени, мы знаем. Он тешился ощущением своего земного могущества. И мы также можем догадаться, что о нем подумал в непостижимой вечности Бог. «Пройдитесь по земле и посмотрите, каков был конец грешников» - говорит Священный Коран. Что об этом говорит Библия, русским знать лучше.
Адлан Бено,
