Найдите на карте России Москву, проведите линию до Кавказского хребта, и вы попадете в эпицентр российской войны с террором.

В восточной части хребта – Чечня, Ингушетия и Дагестан, куда лучше не соваться, если вы не защищены самым тщательным образом.

На западе – христианская Северная Осетия, все еще не оправившаяся от последствий сентябрьской трагедии захвата школы в Беслане, где погибло больше 330 человек, многие из которых – дети.

Иностранные правительства предостерегают своих граждан от поездок на Северный Кавказ, и действия Кремля едва ли внушают больший оптимизм.

Министр внутренних дел Рашид Нургалиев сказал в прошлом месяце, что весь Северокавказский регион представляет собой рассадник ваххабизма – пуританская разновидность ислама, распространенная в Саудовской Аравии, которая в России сейчас стала синонимом исламского экстремизма.

"Приверженцы ваххабизма, поддерживаемые из-за рубежа – основные исполнители терактов, поэтому корень зла нужно искать в социально-экономических проблемах региона", – сказал он.

Если отправиться еще дальше на запад вдоль хребта, то там можно услышать, что люди сыты по горло тем, что их всех под одну гребенку клеймят как террористов. Они жалуются, что власти используют слово "ваххабизм", для того чтобы оправдать охоту на ведьм.

"За те семь лет, что я посещаю мечеть, я не встретил ни одного ваххабита, но зато я видел многих людей, которые называли ваххабитами других", – говорит 23-летний мужчина из Нальчика, столицы Кабардино-Балкарской области, пожелавший остаться неизвестным.

Название региона, как и название соседней Карачаево-Черкесии, позволяет только догадываться о запутанной этнической мозаике, которая за ним кроется. Советские чиновники искусственно сформировали эти регионы, намеренно объединяя соперничающие кланы, чтобы нейтрализовать их путем разрушения этнического самосознания. В тот же период целые народы сотнями и тысячами депортировали в Центральную Азию.

В результате Нальчик и Черкесск, столица Карачаево-Черкесии, постоянно живут под угрозой этнического конфликта, сепаратизма и бесконтрольной власти ислама. Насилие в Чечне и кровавая бойня в Беслане не дают этим страхам утихнуть.

В Нальчике и Черкесске ислам практически не заметен. Местные жители употребляют алкоголь и едят свинину, не слышно призывов к молитве – в то время как в мусульманских странах песня муэдзина оглашает пространство по пять раз в день.

"Семьдесят лет подряд нам твердили, что бога нет. Люди, которым сейчас 50 или чуть больше, прожили 40 лет при советской власти. Нельзя так просто изменить настроения людей", – говорит Исмаил-Хаджи Бастанов, ректор Исламского института Абу Ханифа в Черкесске.

"Когда у нас отняли ислам, люди начали пить", – говорит он. На вопрос, не балуется ли он коньячком, он только улыбается.

Единственная мечеть в Черкесске находится в пригороде, она затерялась на пастбище, где старые чабаны пасут овец. Местные мусульмане возмущены тем, что власти оставляют мечеть без внимания и при этом финансируют строительство второго православного храма в городе. Его золотые купола блестят во внутреннем церковном дворике в ожидании подъемного крана, в то время как стену мечети ремонтирует, вооружившись шпателем, сам имам. "А вы не умеете штукатурить?" – спрашивает он.

В Нальчике, городе с сетью пыльных улиц, больше похожем на Багдад, чем на Москву, две мечети – и пять христианских церквей. Некоторые мусульмане говорят, что они стали опасаться посещать молитвы, после того, как службы безопасности начали брать на заметку всякого, кто появляется в мечети.

Службы безопасности, кроме того, составили список из 500 человек, подозреваемых в принадлежности к ваххабитским группировкам боевиков "джамаат", которые скрываются в приэльбрусье.

Один такой боевик, называющий себя "Ярмук", в сентябре поместил на сайте чеченских боевиков "Кавказцентр" заявление, в котором берет на себя ответственность за убийство двух милиционеров.

Он обвиняет власти в том, что они подложили улики рядом с телами двух мертвых боевиков, чтобы связать их группу с убийством семьи в соседнем Ставрополе.

Многие мусульмане Нальчика говорят, что не поддерживают боевиков, но тем не менее считают список ваххабитов уловкой, придуманной спецслужбами для того, чтобы расправиться с диссидентами. "Я знаю пару людей из этого списка, но они не имеют отношения к насилию", – говорит продавец в одном из трех магазинов Нальчика, торгующих исламскими одеждами, сувенирами и атрибутикой.

"Они просто одеваются в традиционную одежду, читают Коран и носят бороду. Что-то в этом роде", – говорит он, протягивая листовку, где рассказывается, что ислам не поддерживает терроризм.

На шумном собрании, созванном в городском зале заседаний после серии убийств в Черкесске, местный депутат потребовал, чтобы представитель президента Путина на Кавказе Дмитрий Козак объяснил, почему так называемые ваххабиты всегда упоминаются в первых рядах. "Где в нашей республике ваххабиты? Я не понимаю, почему представители власти, такие, как министр внутренних дел, в телевизионных выступлениях сообщают, что местные ваххабиты здесь одобряют захват школы в Беслане и так далее", – сказал он под аплодисменты публики, среди которой были люди, чьи родственники пропали и, возможно, были убиты.

"Здесь есть отдельные ваххабиты. Но экстремисты есть в каждом обществе", – сказал он.

Daily Times
Инопресса