Международная Амнистия,
Надежде Банчик;
Чеченский Правозащитный Центр,
директору Тарамову (Цуцаеву) Майрбеку;
Редакции сайта и газеты «Кавказский Вестник»
От ищущего убежища в Швеции Половинкина Дмитрия Николаевича, лейтенанта штурмовой бомбардировочной авиации Вооруженных Сил РФ в запасе.
Обращение
Уважаемые господа!
Я обращаюсь к вам за помощью и поддержкой в трудный для меня момент.
Обстоятельства моего дела следующие…
В самом начале позорной войны я отказался ехать в Чечню, потому что считал идиотизмом участие в бомбежках мирного населения на территории своей страны. Я уверен, что подавляющая масса российских офицеров знала, что уничтожаемые объекты не являются базами боевиков, что это мирные населенные пункты. Мне также известно, что практически все мои сослуживцы по Военному Училищу, которые служили на самолетах СУ-25 «Грач», побывали в Чечне, и большинство из них возвратились с орденами и медалями. Я с недоумением смотрел на «героев-защитников России», потому что эту позорную войну можно сравнить с ситуацией, когда «героям» прикажут бомбить, например, Кудымкарский район, который захотел бы выйти из состава Пермской области.
В нефтеносном районе нашей области часто приходилось слышать о том, что война в Чечне идет из-за нефти. Как бы там ни было, но я считаю, что это – позорище и преступление руководства России.
Я восхищаюсь героизмом и стойкостью чеченского народа, который сражается за свою независимость, несмотря ни на что. Вызывает восхищение сопротивление столь малой народности гигантскому монстру в течении 10 лет. К тому же чеченцы ведут борьбу в полном одиночестве, когда мировое сообщество смотрит на преступления режима Путина сквозь пальцы. Я заявляю об этом потому, что хорошо знаю ситуацию в Чечне и полностью разделяю чаяния той части чеченского народа, который сопротивляется новой российской колонизации.
Я прибыл в Швецию со своей семьей в марте 2001 года с целью получения здесь убежища в соответствии с Конвенцией 1951 года. Сразу же обратившись к шведским властям, мы передали наши паспорта со шведской туристической визой, а также свидетельства о браке и рождении ребенка. С тех пор наши документы находятся под арестом в Миграционном Управлении Швеции. Позже я также передал шведским властям приказ о моем увольнении с грифом «секретно». Следует подчеркнуть, что мое увольнение произошло вовсе не бесплатно.
Я, убежав от российских властей, попросил политического убежища потому, что российские спецслужбы неоднократно пытались вербовать меня. Когда это им не удалось, они прибегли к практике угроз и избиений. Мне стало известно, что существует угроза похищения моего ребенка. Полагаю, что это слишком весомые причины, чтобы искать убежища.
Затем, находясь в Швеции, я начал вести переписку с бывшим полковником ФСБ Александром Литвиненко, получившим убежище в Англии. Всем известно, чем в случае моего возвращения в Россию может обернуться связь с человеком, избравшим путь борьбы с путинским чекизмом. Я также осознанно стал на путь, проторенный честными и порядочными людьми, за которыми будущее демократической России.
Исходя из этих соображений, и желая оказать содействие Швеции в плане защиты ее интересов, я передал властям этой страны около ста листов секретной документации, после чего имел неоднократные контакты с секретной службой Швеции SAPO. (Контактное лицо Nils Lindqvist, tel – 084012890. Он в курсе переданных секретных документов). К тому же я передал другую интересующую SAPO информацию.
В России произошедшее со мной будет расценено как сотрудничество российского офицера со спецслужбой иностранного государства. С SAPO я также вел диалог для организации встречи между SAPO и А.Литвиненко. Запрещенную книгу «ФСБ взрывает Россию» и видеокассету я также передал властям Швеции. Я на 100% уверен, что в SAPO на меня заведено личное дело и там хранится запись нашей встречи и все остальное.
Для раскрытия преступлений путинского руководства, я выступил на телевидении TV-4 по местному каналу, где рассказал о насильственной вербовке. Ранее, каждому лидеру шведской партии я отправил письмо, раскрывающее истинное лицо ФСБ (название письма “FSBs riktiga ansikte”).
По свидетельству А.Литвиненко от 2002 года, в случае моего возвращения в Россию, мне грозило бы 8 лет тюрьмы за дела такого рода. Но сейчас 2005 год и ситуация изменилась коренным образом. К примеру, Игорь Сутягин передал безобидные вырезки из газет иностранному предприятию и получил 20 лет: СИЗО – 5 лет, + 15 лет колонии строгого режима, за шпионаж в пользу иностранного государства.
И в этой ситуация, когда ныне в России всюду царит шпиономания, встает вполне резонный вопрос: – что же сделает со мной криминальный режим Путина за передачу массы секретных документов, и за связь с Александром Литвиненко, Б.Березовским, А.Закаевым и другими? Я думаю мне, как минимум, расстрел обеспечен. Не надо заблуждаться на счет того, что в России существует мораторий на смертную казнь. Если это так на самом деле, то как объяснить 200 000 жертв чеченской войны и продолжающиеся внесудебные казни?
А сам факт моего обращения в Международную Амнистию и в Чеченский Правозащитный Центр, а не в российские организации, будет воспринято как прямой вызов путинскому режиму. Ведь всем известно, что международные правозащитные организации, как и чеченцы вообще, в России объявлены террористами без вины и доказательств. Все те, кто связан с ними, являются пособниками «террористов» и жесткое наказание будет применено к прямым врагам. В традициях путинского режима врагов уничтожают. Криминальная гримаса – истинное лицо путинского режима. Таким образом, вывод однозначен – ФСБэшные холуи и меня спокойно «замочат», если депортируют из Швеции.
В данное время я нахожусь в шведской тюрьме и прошу содействия в получении статуса беженца. По словам адвоката, в последнем заявлении, указывается на то, что я нахожусь под стражей не по причине незначительных нарушений с моей стороны, а для того, чтобы я в очередной раз не исчез с поля зрения шведских властей (подчеркнуто на стр. 17-18 заявления). На странице 27-28 указан документ о моих нарушениях, но это не является решением суда города Карлштадт, который считает незаконной мою депортацию. Мое нарушение заключается в том, что я скрывался от несправедливой депортации из Швеции.
Хочу описать коротко то, что рассказано мной миграционным властям Швеции, что записано на диктофон в SAPO и передано в письменном виде, а также о предполагаемых причинах депортации.
20.03.2001 года мной и моей семьей подано прошение об убежище по причинам преследования со стороны российских государственных организаций.
В августе 2001 года я подробно описал то, что меня вербовали для сотрудничества со спецслужбами России. Но началось это еще в период увольнения из армии. Тогда начинался конфликт в Дагестане-Чечне, и я решил отказаться от участия в нем и вообще уволиться из рядов Вооруженных Сил России. Именно в тот период меня вызвали в кабинет командира полка и пытались заманить на службу к особистам. Я отказался и был наказан невыплатой причитаемых мне денег, невыдачей пайка. Но в конце концов уволен.
Я служил на Дальнем Востоке, на самолетах СУ-25. (В книге А.Литвиненко «ФСБ взрывает Россию» описана принципиально похожая схема вербовки особистами людей для работы в ОПГ, глава 8-9. Доказательства моих слов опубликованы через 2 года).
Мое увольнение совпало со смертью моего отца, которого нашли через три месяца за 20-
После увольнения в запас и приезда в родной город Пермь, меня вызвали на встречу, в ходе которой майор ФСб предложил работать на спецслужбы. Я отказался. Далее был небольшой перерыв до 1999 года, когда Путин пришел к власти и началась активизация военной промышленности и военкоматов. Я пытался избежать призыва на войну и поэтому зарегистрировался в военкомате города Оса, прописавшись в непригодном для жилья доме села Лобаново. Таким образом, я осложнил законный призыв на войну или в спецслужбы.
В тот момент я прекрасно осознавал, что работать со спецслужбами нельзя – это чудовищные организации по уничтожению людей. К тому же я в 2000 году узнал, что мой отец сотрудничал с КГБ, и вот когда стал не нужен, то был уничтожен. А произошло это так: со своим сослуживцем они вместе куда-то ушли. На следующий день сослуживец вернулся, а отец – нет. Сослуживец так и не смог ничего нам толково объяснить, вероятно он был страшно запуган спецслужбами.
Одним из первых я сообщил шведским властям, что дома в Москве взрывали сами ФСБэшники, и есть один офицер, который это подтверждает. (Об А.Литвиненко я тогда еще не знал. С ним я познакомился весной 2002 года).
В 1999 году начали активно работать военкоматы, которые вели набор на новую чеченскую войну. В тот же момент у меня опять начались проблемы. Молодые ФСБэшники начали меня вербовать, но уже настолько наглым образом, что вызвало резкий отказ с моей стороны. Они подходили прямо на улице и объясняли, что пора отдавать долг Родине. Далее в отношении меня применялись организованные преступные группировки, которые прибегли к запугиваниям и избиениям.
Меня неоднократно избивали прямо возле подъезда дома. За женой по вечерам следовала машина с черными стеклами. Та же машина присутствовала в момент инсценировки похищения дочери. Машина подъехала к песочнице, где играла дочь, из нее вышли люди, напугали 4-х летнего ребенка до истерики и уехали. Я в это время постоянно менял свое местонахождение, прячась в разных снимаемых квартирах или у нефтяников на лесных базах. Мои влиятельные знакомые были не в силах мне помочь. (Вероятно, они сами попали под прессинг).
В военкомате города Оса мне сказали, что больше не смогут оказывать помощь во избежание призыва в Чечню, но все-таки они дали на руки документы из личного дела (секретные). Разумеется, все это стоило мне немалых денег. Собрав все документы, купив загранпаспорта, мы уехали в Швецию, так как считали, что там нам предоставят убежище от беспредела российских властей. В Швеции я передал секретные документы и всю запрещенную информацию, которой обладал.
Тем не менее, в феврале 2002 года я получил первый отказ шведских властей в предоставлении моей семье убежища. В этом отказе масса ошибок, сделанных кем-то преднамеренно. Так, там перепутаны названия, сроки наказаний и прочее. К примеру, я объяснял шведским властям о том, что вербовку вели российские спецслужбы, а в моем отказе написано так, что спецслужбы не могли мной интересоваться. Далее, в письме от моей матери было описано, что в случае моего возвращения, мне грозят наказанием от 6 до 12 лет, а в отказе написано: - «месяцев».
Такие многозначащие детали, что после моего отъезда из России меня открыто искали сотрудники ФСБ вместе с бандитами, которые вламывались в кабинеты начальников на работах матери и тещи, демонстрируя удостоверения ФСБ. Эти детали были демонстративно стерты с записей, которые я предоставил в момент дачи показаний. В отказе присутствует масса ошибок перевода с русского на шведский, а сам перевод стал невозможным для корректировки, потому что оригиналы записей кассет непонятным образом исчезли из кабинетов Миграционного Отдела.
Из личного журнала Просящего убежища через 3 месяца исчез факт передачи мной секретных документов.
Последний отказ миграционных властей Швеции18 декабря 2003 года и угроза депортации довели мою семью до психического срыва, из-за чего ночью нас возили в психиатрический приемный пункт, где напичкали лекарствами, выдали справку, а под утро выставили. Благодаря вмешательству шведских семей нас перевезли из лагеря Просящих убежище в специально созданное жилье, где и находится сейчас моя семья.
Через юристов я узнал, что для получения убежища нам требуется справка из… ФСБ (!!) о том, что ФСБ меня преследует, что сотрудники должны пояснить, почему по отношению ко мне применялись незаконные методы воздействия!? – У меня просто нет слов, чтобы объяснить этот идиотизм! Пусть они меня извинят, но иначе как дурдом, я не могу определить действия Миграционной службы Швеции. Кто же в ФСБ дает такие справки? Да, там идиоты, но не до такой же степени!!
Миграционные власти Швеции абсолютно не желают понять, что при возвращении в Россию из меня просто выбьют всю информацию о моей деятельности в этой стране. Если же Миграционные службы ведут себя подобным образом, то можно считать, что все Конвенции о беженцах, Против пыток, о Детях выброшены Швецией на помойку, а действуют лишь крупные взятки для получения убежища. Я лично знаю людей, которые выплачивали взятки: один из них Павел Николаенко, проживающий ныне в Стокгольме.
Амнисти Интернэшнал сильно критикует Швецию за систематические нарушения Прав человека по отношению к просящим убежища, но почему-то Швеция не реагирует. 4 года назад Швеция выслала двоих просящих убежища в Египет, где их подвергли пыткам. Шведские власти прекрасно знали о риске, что этих людей в Египте будут пытать, но все же выслали из страны. В этом году была мощная критика со стороны Международного Комитета Против Пыток, но Швеция продолжает негативную деятельность.
Теперь и я нахожусь в аналогичной ситуации и меня высылают обратно после 28 июня 2005 года, зная что вероятность моего ареста в России – 100%, что мой паспорт образца СССР, просрочен на 2-3 года, что в нем печать – «военнообязанный». При моей депортации приграничная полиция передаст меня в руки дежурному и паспорт отдадут тоже напрямую ему, а тот просто обязан сообщить обо мне особистам.
Из докладов HRW и Amnesty International шведским властям прекрасно известно о пытках, применяемых в российских милицейских участках и на допросах. Учитывая все это, и будучи прекрасно осведомленными, тем не менее, Миграционные власти Швеции заняли позицию, что, якобы, угрозы моему возвращению в Россию нет, что «мы ничего сообщать (!?) российским властям не будем, пусть Дмитрий сам ничего не рассказывает». Тогда мол, ничего с ним не случится, так как в России сейчас демократия. (А разве они не видят, что происходит в Чечне, или это по их мнению, тоже демократия?). Еще Миграционные власти предупреждают, если, мол, Дмитрий все расскажет, то будет сам виноват. Они, вероятно, имеют ввиду, что я должен вынести пытки российских спецслужб и геройски молчать, как Зоя Космодемьянская. Я считаю, что эта высылка, если произойдет, явится настоящим преступлением против меня, моей семьи, вообще против Прав Человека, против Конвенции о запрете пыток.
Дополнительным доказательством того, что мы не можем возвращаться в Россию, является то, что мы без каких-либо официальных документов полтора года нелегально живем в Швеции и прячемся. Этот способ пребывания крайне тяжелый и небезопасный: нет возможности официально обращаться к врачам и передвигаться по Швеции.
Результат нелегальной жизни не замедлил сказаться – я теперь арестован по подозрению в преступлении против закона об иностранцах. Работники Миграционного ведомства города Карлштада позвонили в пограничную полицию и сообщили, что просящий убежища Дмитрий Половинкин, который в розыске, в данный момент находится на улице в центре города. И меня арестовали.
Некоторые подробности – после второго отказа Миграционных властей, мы обжаловали их решение еще 15 раз, но всегда следовал отказ. А после каждого отказа на нас подавали в розыск в пограничную полицию.
Решение суда я так и не получил еще, но часть дела отправляю (там вроде бы написано, что обвинение снято, но я до конца не уверен).
Миграционные власти интересовало, почему у ФСБ было такое внимание ко мне. То есть это вопрос, на который невозможно дать вразумительный ответ. Также невозможно выяснить, какое именно подразделение российских спецслужб пыталось меня вербовать. А для установления этих фактов необходимо расследование, но его никто не будет проводить. Пытаясь это выяснить, я и связался с Александром Литвиненко. По его предположениям, вербовку организовала Военная Контрразведка. Какие интересы она преследовала и из-за каких моих человеческих качеств это делалось, знают только те, кто вербовал. (Письмо А.Литвиненко, на странице 21-26 заявления). Мое предположение таково, что я понадобился кремлевскому руководству в качестве «пушечного мяса» на войне в Чечне. Позже я стал подозревать и то, что спецслужбы включились в борьбу за обладание имуществом коммерсантов, разбогатевших на приватизации. Но на самом деле у меня нет никакой уверенности ни в чем.
Есть только единственный вывод, что с российскими спецслужбами сотрудничать аморально, преступно, недопустимо и крайне опасно для жизни, так как они сами и «уберут» агента после завершения их заданий. Доказательств тому масса. А то, что творили спецслужбы в Чечне, показывает их истинное звериное лицо.
Еще раз умоляю о помощи в спасении меня и моей семьи от депортации в сегодняшнюю Россию с кровожадным правительством и его спецслужбами.
Заранее благодарен.
С уважением Дмитрий Половинкин.
Карлштад, 28 мая 2005 года
Мои контактные данные
Asylokande (просящий убежище)
Dmitri Polovinkine
1972 1218 – fodelsenr (год рождения и номер)
Adres:
D.Polovinkine
c/o Haktet
65 103
Asylarende (дело, просящего убежища)
UTLANNIGSNAMDEN (в инстанции по делам иностранцев)
UN 05/6576
Utredare (рассматривающий дело)
Тел. jбщий – 0872 84 600;
Прямой – 0872
Advokat
Ulf Ljungquist
Via Torgartan 11, 65225
Tel – 054 15 27 10; fax – 054 15 15 57
