В Вене стало известно, что, по крайней мере, три чеченские семьи, которым в прошлом году было отказано в политическом убежище в Словакии с последующей высылкой из страны, были недавно арестованы и брошены в русские концлагеря смерти. При этом в концлагеря попали все члены семей, включая малолетних детей.
Дети были разлучены с родителями и помещены в отдельный детский концлагерь смерти. Главы этих трёх семей ранее уже подвергались пыткам в русских концлагерях и поэтому они вместе со своими семьями бежали в Словакию. Теперь, благодаря словакам, русские палачи будут пытать также и их детей.
"Вина" чеченцев в глазах чекистских палачей состоит в том, что они просили политическое убежище на западе. Об этом сообщила выходящая в Австрии бумажная газета Wiener Zeitung.
Председатель Организации узников концентрационных (фильтрационных) лагерей (ОУК(Ф)Л) Ваха Банжаев рассказал в интервью газете об этих лагерях. В русских концлагерях с 1994 года было убито 47.500 чеченцев. В общей сложности через них прошли 125.000 граждан ЧРИ, мужчины, женщины, дети, при общей численности населения ЧРИ в 1 миллион человек. Смертность в русских концлагерях, предназначенных для чеченцев, составляет 38%. Чеченцы подвергаются там диким пыткам. Наряду с ужасающими чисто физическими пытками, от которых массово умирают люди, чеченцев подвергают всевозможным психическим унижениям. Им запрещают, например, оправлять нужду.
Газета рассказывает случай чеченца Магамеда Б. (полная фамилия не сообщается). Русские оккупанты арестовали его, придя к нему домой в поисках его дяди. Так как он не знал, где находится его дядя, 19-летнего Магомеда схватили фээсбешные палачи и бросили его в фильтрационный концлагерь. Там он был подвергнут "специальной обработке" (палаческий слэнг ФСБ и пр.), то есть пыткам.
Однако Магомед молчал. Его семье, в конце концов, удалось его выкупить из русского концлагеря, так как он был совершенно невиновен. После своего освобождения он сразу же покинул Чечню, потому что известно, что за теми, кого хоть раз арестовывали русские каратели, они обязательно приходят снова, рассказал Магомед венской газете Wiener Zeitung.
После долгого путешествия пешком, полностью обессиленный от голода, Магомеду удалось перейти украинско-словацкую границу. В Словакии он сразу же попросил политическое убежище. Однако на следующий же день он был арестован полицией и выдан Украине. Украинская полиция бросила его в тюрьму. Магомед провел 2 ночи в подвале украинской тюрьмы.
Кровати не было. Он спал на кресле. Потом его вместе с другими 14 гражданами ЧРИ, под охраной полиции, посадили на "поезд смерти в Россию" (так называется отдельная статья в газете, посвященная его судьбе) и повезли на расправу чекистским палачам.
Магомеду удалось спрыгнуть с поезда на рассвете, воспользовавшись невнимательность полусонных охранников. Три дня он скрывался от русских карателей, посланных на его поимку. Потом он снова двинулся на запад. На сей раз он благополучно достиг Австрии и попросил политическое убежище, которое он, без сомнения получит, особенно после газетной публикации о его судьбе.
Словакия регулярно и систематически выдает чеченских беженцев на расправу путинским палачам. Согласно распоряжению министра МВД Словакии Владимира Палько, словацкая полиция обязана под любыми предлогами и придирками отказывать в политическом убежище всем чеченцам. Статистику отказа гражданам ЧРИ в убежище режим скрывает.
В прошлом году политическое убежище в Словакии получил только 1 чеченец из огромного числа граждан ЧРИ. Известно, что только 0,09% из всех обратившихся беженцев разных национальностей получают убежище в Словакии. В Австрии эта цифра составляет 20%. При этом чеченцы получают убежище в 98% случаев.
Как заявил в интервью газете Wiener Zeitung уполномоченный правительства Словакии по вопросам беженцев Бернард Прицель, "60% тех, кто выдает себя за чеченцев, чеченцами не являются. Даже если они и чеченцы, то у них нет никакого основания просить политическое убежище. Все чеченцы, просящее политическое убежище, являются экономическими беженцами. В Чечне идёт война. Поэтому там тяжелое экономическое положение. Именно поэтому чеченцы едут на запад".
Газета приводит характерный пример того, как полиция Словакии из чеченцев делает "нечеченцев", которым политическое убежище по законам не полагается. Вместо того, чтобы проверить у беженца знание им чеченского языка, полиция сознательно задает им глупые вопросы, сбивая с толка. Полицейская игра называется "проверка знания местности". Спрашивают, например, почему автобусная станция в Джохаре называется Минутка. Правильный ответ: потому что в мирное время на ней каждую минуту останавливались автобусы. Это, однако, могут не знать чеченцы, не жившие в Джохаре. Также не знать об этом может и джохарская молодежь, не заставшая в сознательном возрасте мирное время.
В любом случае, отсутствие правильного ответа на этот и подобные инквизиторские вопросы является для словацкой полиции достаточным основанием для отказа чеченцам в политическом убежище.
Как пишет венская газета, Словакия отказывает чеченцам в убежище и сознательно обрекается их на зверские пытки и смерть потому, что хочет поддерживать "хорошие экономические отношения" с Россией. Соответственно, по мнению Словакии, "Россия является страной с безупречной демократией".
Кроме того, благодаря целенаправленной лживой пропаганде ФСБ и ее местной агентуры среди словацкого населения, российским чекистам удалось внедрить в сознание многих словаков стереотип чеченца как "бандита, террориста и уголовника".
По мере возможности, этот стереотип чеченца старается, правда пока в целом безуспешно, внедрять в сознание австрийцев и пророссийский министр МВД Австрии Лиза Прокоп. Как заявил венской газете Wiener Zeitung спикер ее министерства Раух, "Словакия ведёт правильную политику в отношении беженцев".
МВД Австрии утверждает, что чеченские беженцы - "это риск для безопасности Австрии". Сейчас в Австрии около 10.000 чеченцев. МВД заявляет, что "чеченцы криминализируются", не приводя при этом ни одного факта в подтверждении своей лжи.
Кроме того, австрийские "правоохранители" якобы заметили, что "чеченцы склонны к радикальному исламизму". Опять-таки, никаких фактов в подтверждение этого голословного утверждения не приводится. Более того, согласно буйной фантазии криминальной и политической полиции Австрии, расцветшей после неизвестно кем сварганенных в Лондоне взрывов, "чеченцы вынашивают планы стать в Австрии "подрывниками-самоубийцами".
Как бы там ни было, с 1 января 2006 года все новые чеченские беженцы в Австрии будут находиться под угрозой "окончательного решения" в виде высылки на расправу в Россию. С этого времени вступит в силу новый австрийский закон о беженцах, за который в парламенте проголосовали все политические партии, как правящие коалиционные, так и "оппозиционные" в лице социалистической партии. Против закона голосовали только "зелёные", имеющие очень незначительное представительство в парламенте.
Согласно этому закону, Австрия будет высылать в страну "первого прибытия в Евросоюз", а это, по географическим причинам, в случае Австрии почти всегда Словакия, всех подряд чеченских беженцев, строго в соответствии с внутрисоюзным Дублинским Договором.
Раньше Австрия делала исключение из этого договора и оставляла у себя "травматизированных" беженцев. На человеческом языке под словом "травматизированные" понимались граждане ЧРИ, прошедшие пытки в тюрьмах и концлагерях России.
Возвращение их в Россию при помощи и содействии услужливой Словакии означает для них смерть. Каждого хоть раз попавшего с руки кровавых палачей из российской террористической организации ФСБ, чекисты преследуют всю жизнь, пока не убьют.
Дмитрий Орлов, Австрия
Отдел писем
