На фото: "Психушка" в Краснодаре, которую использует ФСБ для наказания инакомыслящих

3 октября 2001 года Евгений Новожилов, будучи в удручённом состоянии, в телефонном разговоре со своей знакомой из Анапы Викторией Подлозней сказал следующее: "... такое желание - взять какой-нибудь "Боинг", угнать, ну, Ил-86 тоже подойдёт, и в какой-нибудь небоскрёб шарахнуться".

Подлозняя восприняла это высказывание адекватно - как литературную метафору для выражения эмоционального состояния.

Но краснодарские ФСБ и прокуратура любую метафору превратят в преступление, если им это очень нужно. Тогда как раз было позарез как нужно.

25 октября 2001 года прокуратура г. Краснодара возбудила против Евгения Новожилова уголовное дело № 24940 по ст. 207 УК РФ "Заведомо ложное сообщение об акте терроризма". Не было пострадавших, не было нанесённого ущерба - и на одной метафоре сшито "дело"...

Следователь городской прокуратуры младший советник юстиции Константинн Леснов сфабриковал протокол несуществовавшего допроса матери Евгения Новожилова, в котором квадратным языком ефрейтора ФСБ утверждалось, что у Евгения якобы были "проблемы с психикой", что он якобы два раза пытался покончить с собой. Ни на каком допросе ни в какой прокуратуре мать Евгения никогда не была.

16 ноября 2001 года Евгений Новожилов явился по повестке в городскую прокуратуру, где ему было предъявлено обвинение. Здесь следователь К.С. Леснов совершил ещё один подлог. В показанной Евгению "фабуле обвинения" говорилось, что о "проблемах с психикой" и "попытках самоубийства" рассказала Виктория Подлозняя.

Подлозняя по просьбе ФСБ упомянула "серьёзные проблемы с психическим состоянием". (За несколько месяцев до "рокового" телефонного разговора она призналась Евгению, что торговую фирму, в которой она работает, "крышует" анапская ФСБ. Так что её, в принципе, могли попросить сказать что угодно...)

Но о "попытках самоубийства" в протоколе её допроса, который Евгению, конечно, не дали прочитать, нет ни одного слова.

В тот же день Евгений Новожилов был доставлен в 3-е ("экспертное") отделение краевой психбольницы. Психиатрам была передана толстая папка с "антироссийскими" высказываниями Евгения и со статьёй из "Краснодарских известий".

Краснодарские врачи рассказывают, что главврач краевой психушки Виктор Косенко был большим другом полковника Буданова. У Косенко 2 сына - оба учились в краснодарском ракетном училище. Одного из них по завершении учёбы отправили в Чечню. Буданов посодействовал, чтобы его перевели в другое - спокойное место. В заведении друга Буданова "диагноз" Евгения был предрешён.

64-летняя мать Евгения была в полном отчаянии и не знала, что делать. Денег не было - следовательно не было и адвоката. Один из руководителей московского "Мемориала" Татьяна Касаткина порекомендовала краснодарского "мемориальца" и "правозащитника" Евгения Гайдаша. Но этот "правозащитник" отказался что-либо делать бесплатно.

Поддерживавший Евгения Новожилова лидер краснодарских анархистов Дмитрий Рябинин, который знал о том, что Евгений 16 ноября домой не вернётся, струсил и затих. Только почти через полтора месяца он прислал к матери Евгения "гонца", чтобы спросить, что же случилось.

А случилось много чего. 4 декабря 2001 года комиссия "экспертов-психиатров" в составе председателя комиссии А.И. Наджарьян, главврача 3-го отделения А.В. Колесниковой и "лечащего врача" В.А.

Ворониной признала Евгения Новожилова невменяемым. Диагноз классический диссидентский - "шизофрения".

Валентина Воронина не была простым "лечащим врачом". Ещё в 80-е годы она "лечила" в краснодарской городской психбольнице (КГПБ) диссидентов от их "болезненного" антисоветизма.

18 января 2002 года Советский районный суд г. Краснодара вынес определение, в котором предписывал Евгению Новожилову "принудительное лечение в психиатрической больнице общего типа". Адвоката на заседании не было. В определение суда и в протокол вписали некоего казённого адвоката Щебетеева, которого никто в глаза не видел. Никто не знал даже его инициалов - написали просто "Щебетеев". Судья Е.Б. Овдиенко (председатель Советского районного суда) сфабриковал протокол судебного заседания. В него почти слово в слово переписали придуманные эфэсбэшным унтер-офицером "показания" из фальшивого "протокола допроса" матери Евгения о "проблемах с психикой" и "попытках самоубийства". Несчастную пожилую женщину обманули ещё раз.

Протокол судебного заседания ей никто не показывал, и определение суда ей отказывались давать под разными надуманными предлогами целую неделю - пока не истечёт срок обжалования. Когда мать Евгения наконец-то получила определение суда и прочитала вложенную в её уста подонками от российского "правосудия" грязную ложь о её сыне, бедной женщине стало плохо с сердцем.

В январе "проснулись" краснодарские анархисты и стали распространять сведения о "деле Новожилова". До "либеральных правозащитников" невозможно было достучаться. Обращались к Анне Политковской из "Новой газеты". Политковская "ответила" гробовым молчанием. Молчала и хвалёная "Amnesty International".

Первым крупным сайтом, написавшим о "деле Новожилова", был "Кавказ-Центр". Информацию для "Кавказ-Центра" предоставил Борис Стомахин.

В марте удалось "протолкнуть" материал в "Новой газете". Перепечатка статьи из "Новой газеты" появилась на сайте "Чеченпресс".

С 5 февраля 2002 года Евгений находился в краснодарской городской психиатрической больнице. Врачи в этом заведении не захотели стать палачами и сильно засомневались в правоте своих коллег из краевой психушки.

24 апреля 2002 года комиссия психиатров городской психбольницы постановила, что Евгений Новожилов в стационарном лечении не нуждается, и направила в суд ходатайство о его выписке (освобождении). Суд пытался затянуть дело. Мать Евгения устроила чуть ли не осаду суда. После казавшейся бесконечной нервотрёпки она сумела-таки освободить сына - он вышел на свободу 1 июля 2002 года.

Евгений провёл в психушке семь с половиной месяцев. Но взглядов своих не изменил.

Иван Смирнов. Краснодар

Отдел писем