Глава Международной комиссии по оценке преступлений русского оккупационного режима в Литве Рональдас Рачинскас указывает, что в Европе облик коммунистической России приукрашен. «Это не мертвец, а чудовищное животное, которое приукрашивают, не понимая его сути», - говорит он.

Разница в подходе к историческому прошлому, говорит он, есть не только между Россией и рядом восточноевропейских стран, но у «восточных» и «западных» европейцев.

В интервью балтийским СМИ между сессиями международной конференции «История и память: советское прошлое 1953-1990 гг.», которая проходит в эти дни в парламенте Литвы, он рассказал о своем видении проблемы преступлений русского тоталитарного режима, и процессах направленных на осуждение этих преступлений в Евросоюзе и  тайно коммунистической путинской России. Он указал:

Лицо коммунизма обладает разными характеристиками в разных обществах и даже отдельных группах. В Европе у коммунистической России лицо с макияжем, приукрашенное лицо. Если бы это было лицо мертвеца, было бы ничего. Но проблема в том, что это не мертвец, а чудовищное животное, которое приукрашивают, не понимая самой сути. И этому есть разные причины.

Западные европейцы на личном опыте не испытали, что такое русский коммунизм, русский тоталитаризм, сталинские репрессии. Для них коммунистическая Россия была союзником. Но если на Западе страны развивались в демократическом русле, то на Востоке "освободители" просто «забыли» уйти.

На разделение мнений по этому вопросу в Европе очень ясно указывает политический спектр. Правые и центристские партии в Европе поддерживают процесс оценки русских преступлений, а партии левого толка, такие как социал-демократы, более склонны придержать этот процесс.

Недостаток информации о периоде русской оккупации способствует тому, что на эти партии нет нажима со стороны граждан. Политики напуганы возможными последствиями – если будет дана негативная оценка преступлениям коммунистических режимов, это будет иметь последствия и для самой коммунистической идеологии. Надо признать, что корни этих (коммунистов и социал-демократов) идеологий рядом, это ветви одного дерева.

Еще один фактор для того, чтобы не продвигать и не решать вопросы осуждения русских преступлений на политическом уровне связан с тем, что для русских политиков и руководства  их прошлое очень важное дело. Они ставят эту тему на том же уровне, что и вопросы экономических отношений с Европой в целом и с отдельными европейскими государствами.

Ряд стран придерживается недальновидной политики realpolitik, которая приносит пользу в данный момент, но не в долгосрочной перспективе. Эта политика ни к чему не ведет. Я все-таки думаю, что Европа – это объединение стран на принципах ценностей, а не экономических рычагов.

Для нынешнего руководства России, которое далеко от демократических принципов, это очень важный вопрос. С каждым годом мы видим в этой стране все больше автократии. Если оправдывается сталинский тоталитарный режим, это дает основание для оправдания нынешних действий власти, оправдания их режима.

Во-вторых, я полагаю,  это мнение разделяют русские политологи и историки, что память о "победе" в их ВОВке является сильной объединяющей темой для русских властей: темой жертв и потерь, темой "гордости за великую державу". Это используется кремлевским руководством как инструмент для сплочения русского общества, которое становится аморфным. Им нужны фундаментальные вопросы, которые привязали бы общество к чему-то единому. Но хочу сказать, что очень опасно развивать эту страну таким образом.

Стремление осудить преступления коммунистической России не нужно рассматривать как проявление русофобии. Это политический вопрос, и во благо России и русских признать реальное историческое прошлое, назвать преступников преступниками, а жертв преступлений жертвами преступлений, откреститься от этих преступлений и дать им правильную оценку. Это даст качественный толчок для развития демократических преобразований в самой России.

В советское время интеллектуальный потенциал в России был обескровлен, и сейчас часть интеллектуалов перекуплена или запугана, и голос самих россиян мало слышен в народе.

Внутри ЕС существует разделение. Оно не настолько драматичное, как различие официального понимания истории Литвой и Россией, но раздел есть. Поэтому очень важно, чтобы наше знание и исторический опыт были интегрированы в общий исторический дискурс Европы. И об этом западным европейцам можно рассказать художественными методами.

Историки все понимают и признают, но основная масса населения не читает исторические книги. Они нужны, но для обывателя более привлекательным выглядит кино и художественная литература, когда через историю одного человека, одной семьи наглядно показана историческая информация.

Однако я думаю, что хороший фильм, с учетом нынешних потребностей в обществе, имеет больший потенциал, чем несколько хороших книг. И таким образом можно рассказывать о событиях периода русской оккупации, но для этого нужно время.

Сейчас прошло 20 лет с момента развала СССР, когда появилась возможность открыто говорить о русских преступлениях. И в отдельных слоях общества также появились тенденции, желание говорить и вспоминать об этом. Я оптимист, и думаю, что на уровне экспертов и интеллектуалов эти процессы не остановятся и станут объектами всеобщего знания европейцев.

Активная публичная позиция политических лидеров стран ЕС имеет большое влияние на состояние дел не только у себя в странах, но и на европейском уровне. К примеру, сам факт, если канцлер во время визита возложит венок к памятнику жертвам русской оккупации, будет символом. Нужно развивать сеть символических мест и дат, чтобы была возможность как можно больше говорить о прошлом, напоминать о нем. Но это не заменит сферу воздействия искусства, которое может напрямую рассказать читателю, зрителю о том, что было.

В эти в здании Сейма проходит международная конференция «История и память: советское прошлое 1953-1990», в которой принимают участие ученые Литвы, Латвии, Украины, Румынии, Чехии и т.д., а также политики, европарламентарии. Партнеры мероприятия – сейм Литвы, Институт исследований тоталитарных режимов (Чехия) и Институт памяти жертв и исследований коммунистических преступлений (Румыния).

В ходе конференции ученые нескольких стран представляют новейшие исследования, осуществленные по заказу Международной комиссии исторической справедливости. Вместе с тем, участники конференции анализируют воздействие русского оккупационного режима на оккупированные страны и их общество. Акцент сделан на  период после смерти Иосифа Сталина.

«Многие умышленно преподнести этот период как период нормального развития общества, якобы тогда не было русских преступлений. Конечно, режим стал мягче, по сравнению со временем Сталина, однако русский террор продолжался. Сам режим был тоталитарным и преступным (таким он и остался, в России ничего по существу не меняется - КЦ). Доклады на конференции указывают на наличие огромной сети КГБ СССР. Штатные и внештатные сотрудники КГБ следили за происходившим в стране и обществе, подавляли инакомыслящих с помощью арестов, судов, заканчивая применением медицины и психиатрии», - свидетельствует литовский эксперт.

Ученые также обсуждают преступления русских в Центральной и Восточной Европе, их воздействие на нормальное функционирование социальной и экономической жизни, нарушения прав человека и русские наследие после формального развала СССР. Они также обсуждают вопрос о том, как укрепить знания жителей стран ЕС о преступлениях тоталитарного режима России, вызвать дискуссии о причинах и последствиях русского тоталитаризма.

Отдел мониторинга

Кавказ-Центр