По сообщениям СМИ, в русских концлагерях Гулага на третьей сроке Путина еще более усилились вымогательство и поборы русскими вертухаями, замаскированные под гуманитарную  помощь, добровольно оказываемую родственниками зеков. Не окажешь помощь, жди пыток, прессинга, издевательств.

Так, избиения в системе челябинского Гулага  после прихода нового путинского бандруководства не только не пошли на убыль, но приобрели массовый характер. Пытки – это следствие широкомасштабной компании вымогательства денег с зеков и их родственников вертухаями,-  заявил на пресс-конференции 14 августа 2012 года наблюдатель Общественной комиссии по контролю за обеспечением прав человека в местах принудительного содержания граждан Николай Щур,

Никогда не было такого, чтобы на наши обращения не реагировали  Гулаг, СУ СК РФ, прокуратура, а сейчас, на третьем сроке Путина,  это наблюдается, отметил правозащитник

В июле 2012 года правозащитники получили сообщение об избиениях в ИК-6 нескольких заключенных. Их избили до такой степени, что бандруководство русского концлагеря вынуждено было отправить их в тюремный лазарет в металлургическом районе Челябинска.

Правозащитники встретились с тремя избитыми, а с четвертым не смогли, он скончался. Ни труп погибшего Коровкина, ни медкарту им не показали. Но нашлись  свидетели, которые видели как вертухаи концлагеря № ИК-6 избивали накануне смерти резиновыми дубинками зека.

Одному из свидетелей, Даниилу Абакумову, оставалось до условно-досрочного освобождения всего 8 месяцев. Заключенные в такой ситуации стараются как можно меньше контактировать с журналистами, правозащитниками, комиссиями. Они –рабы системы, стопроцентно зависят от руководства концлагеря и лишний раз стараются его не раздражать.

Иначе откажут в УДО по самым надуманным причинам, и никто не поможет. Абакумов, находясь в тюрьме №3, согласился рассказать все что видел, на видео, дал на согласие на съемку и распространение ролика. То есть почти подписал себе смертный приговор.

Из свидетельских показаний Абакумова:

- Резиновой палкой Коровина избивал начальник отдела безопасности ИК-6 Константин Щеголь. Я в это время стоял на "растяжке" (руки и ноги заключенного привязывают к решетке) и через руку мне было видно, как он наносил удары, а потом ударил его по голове и Коровкин упал на пол без сознания. От Коровкина требовали деньги на установку новых дверей в комнате свиданий, и на отпуск заместителю начальника ИК-6.

Рассказал Абакумов  о том, как до избиения осужденный Коровкин обращался к нему за помощью, поскольку администрация ИК-6 вымогает у него большую сумму денег. Заплатить он не мог, отказался, потому был избит до полусмерти и скончался. Якобы от СПИДа, тут же заявила администрация концлагеря. Рассказал Абакумов правозащитникам,  сколько нужно заплатить заключенному за "устройство" на работу например в комнату свиданий, 30-50 тысяч рублей.

Заявления свидетелей избиения Коровина и обращение наблюдателей Общественной комиссии были переданы в бандпрокуратуру и "СУ СК РФ по челябинской области". Правозащитники особо просили обеспечить безопасность Даниила Абакумова как свидетеля преступления на территории ИК-6. Но ответа не дождались, а самого Абакумова из изолятора опять отправили в ИК-6, где его жизни реально угрожает опасность.

Наблюдатели, узнав об этом, немедленно выехали в русский концлагерь №6. Абакумов рассказал им, что сразу по прибытии в концлагерь  ИК-6 его подвергли пытке голодом, избиениям и сексуальным изнасилованиям.

Другие заключенные подтвердили эти факты, правозащитникам удалось зафиксировать их свидетельства на видео.

Из свидетельских показаний Абакумова:

- В санпропускнике меня раздели догола (осужденные которые там работают), поставили меня на растяжку, оперативники Щеголь и Долгополов скрутили мне руки, заволокли в клетку, положили на лавочку. Третьего сотрудника я не видел. Засунули какой-то предмет мне в анальное отверстие…Потом повели в штаб к следователю. Я ему подтвердил, что давал объяснения на видеокамеру членам ОНК. Поместили меня в  медсанчасть, якобы сыпь у меня, 8 дней не выпускали никуда.

Из показаний зека  концлагеря ИК-6 Владимира Обухова:

-Здесь периодически пытают, привязывают скотчем к решетке, надевают на голову колпак железный с сигнализацией от автомобиля. Сигнализация громко орет. Бьют промеж ног ремнем армейским, по телу, по корпусу, пока не согласишься стучать, исполнять все, что они хотят…Абакумов по 14 суток не ест. Фамилии вертухаев назову, когда выйду отсюда.    

И как встречный превентивный удар, по инициативе администрации концлагеря  банда  "Следственный отдел по городу Копейску СУ СК РФ по челябинской области" открыла на Абакумова политическое  дело о "заведомо ложном доносе". А в уголовного дела против вертухаев ИК-6 отказал.

- По российскому законодательству заключенный, требующий расследования преступлений, совершенных начальством концлагеря, должен быть изолирован в тюрьму от их давления, - пояснил Николай Щур, -но у нас происходит все ровно наоборот.

О схемах вымогательств рассказала жена одного зека  в ИК-3:

- Мужа стали настойчиво просить, надо приобрести телевизор, холодильник, стройматериалы, игровую консоль, фильтры кулеры, электролампрочки... Каждый раз он мне передавал перечень того, что нужно купить, и я все это привозила в концлагерь. Затем муж мне сообщил: тебе будут переводить дополнительные деньги, ты на них еще будешь закупать то, что скажут вертухаи концлагеря. А деньги эти –пенсии по инвалидности, положенные зэкам. Они все там искалеченные или больные-хроники. Когда муж отказался через меня переправлять такого рода "гуманитарную" помощь в концлагерь, его тут же закрыли в ШИЗО, а меня лишили свиданий с ним.

Система добровольно-принудительных поборов существует во всех концлагерях России, - заключил Николай Щур.

Бывший зек концлагеря ИК-6 Михаил Ермураки подтвердил все сказанное правозащитниками:

- За все эти гуманитарные "льготы" заключенному предоставляется совершенно другая, более спокойная жизнь, система поборов на этом и держится. Но зло в том, что  аппетиты администраций концлагерей все время растут. Мое ходатайство по УДО отклонялось 6 раз только на том основании, что я обращался к правозащитникам и в прокуратуру. Мне лично угрожал начальник ФБУ ИК-6 Денис Механов: не дай Бог, если я после освобождения расскажу СМИ, о том, что здесь в концлагере творится.

Отдел мониторинга

Кавказ-Центр