Мухаммад Нур Нидаль – этнический дагестанец (аварец). Родился 1964 г. в Дамаске. Его предки после восстания 1877 г. в Дагестане, переехали в Турцию. После окончания второй мировой войны они перебрались в Дамаск. В 1984 г. Нидаль поступил в Дагестанский мединститут, который окончил с отличием в 1990 г. После учёбы работал врачом-офтальмологом в Махачкале. В 2002 г. защитил диссертацию на соискание ученой степени кандидата медицинских наук.
В 2003 г. переехал на постоянное место жительство в Саудовскую Аравию, когда королевство предложило работу хирургом-офтальмологом в глазной клинике. Свободно разговаривает на русском, арабском, английском языках. Нидаль хорошо владеет ситуацией в Сирии, в которой сегодня полным ходом идёт война, о чём мы и решили с ним поговорить.
- Какова на данный момент ситуация в Сирии?
- К сожалению, в Сирии полным ходом идёт война. Российское телевидение этого не показывает. Не знаю, смотрите ли вы спутниковые каналы. От войны страдают все. Особенно мирные жители. Убитые, раненые, беженцы… Север Сирии уже нельзя назвать частью страны. А теперь и восток: граница с Турцией и Ираком. Повстанцы потихоньку захватывают города, военные базы и подходят к самому Дамаску.
– А что сейчас происходит непосредственно в Дамаске?
– В Дамаске пока относительно спокойно.
– А вот недавно обстреляли президентский дворец…
– Это единичные акции. Но вооружённые действия уже вовсю разворачиваются в пригородах Дамаска.
– Мы постоянно слышим об убиваемых повстанцами высокопоставленных людях Асада…
– Да, это сильно ослабляет его позиции. Особенно сказалась одна операция, проведённая повстанцами несколько месяцев назад в Дамаске, при которой погибли несколько очень важных для Башара Асада фигур. Среди них были руководитель комитета по разрешению кризиса, министр внутренних дел, глава военной разведки и другие. Это, конечно, был очень сильный удар.
– Кого можно назвать виновником этой бойни? У нас мнения людей по этому поводу продолжают разниться…
– Диктаторы настолько возвысились над народом, что считают людей своими рабами. Они не могут выдержать малейшего несогласия с их волей. Мания величия этих людей дошла до абсурда. Как, например, Каддафи, который говорил, что против него вышли сумасшедшие, которых вскормили какими-то таблетками. И он сам в это верил. То же самое было и в Сирии. Сейчас повстанцев пытаются представить как террористов Аль-Каиды.
– А как всё началось?
– Началось всё с того, что четыре школьника написали на заборе «Башар Асад должен уйти». Их поймали, мучали около двух недель. Собрались их родители, родственники и попросили отпустить детей. Причём они не имели на тот момент претензий к правоохранительным органам, даже признавали вину детей. Детей не отдали. Тогда стали собираться люди. Они вышли на демонстрацию в Дарра. Абсолютно мирную. С одним лишь требованием: «Отпустите детей». Эту демонстрацию расстреляли. С этого всё и началось. Потом люди в разных городах начали срывать плакаты Башара и его отца, и ситуация стала накаляться.
– То есть можно сказать, что это народное восстание?
– Безусловно. Целый год люди шли исключительно мирным путём. Причём организовывать масштабные демонстрации можно было только по пятницам. Каждую пятницу устраивались демонстрации, и им каждый раз давали новые названия.
С этими демонстрациями очень жестоко обходились силы безопасности. Плотно работали снайперы, было много провокаций, взрывов, расстрелов. Были арестованы больше ста тысяч человек, и никто не знает, где они. Снайперы выходили, как на охоту. Только вместо животных были люди. Асад полагал, что таким образом он запугает народ и заставит его сидеть в домах. Но, когда у одного убили брата, у другого отца и т. д., конечно, дома они сидеть не будут. И сейчас мы видим, что происходит.
– Война – это всегда большие расходы. У Сирии слабая экономика. Кто помогает Асаду?
– Это Иран, Россия и Китай. Семьдесят процентов иранской нефти за копейки покупает Китай. России выгодна дестабилизация региона для большего спроса на российский газ. Иран всячески поддерживает дружественный ему режим Асада.
– Падение Асада – дело времени. Это всем уже ясно. Так зачем эти государства так упираются?
– Что касается Ирана, то здесь всё дело в идеологии. Руководство Ирака на данный момент проиранское. В Сирии Башар относится к алавитам. Их называют крайними шиитами, но они даже не молятся, употребляют спиртное, занимаются развратом. Считают, что пророком должен был быть Али. Алавитская идеология близка Ирану, поэтому они являются союзниками.
– На многочисленных видеороликах мы видим, как асадиты заставляют людей признавать Башара Асада богом, заставляют совершать земной поклон его портрету… Это что-то языческое?
– Это не столько языческое, сколько они хотят сказать: «Пока Башар в Сирии, он для вас бог».
– Можно ли эту войну назвать и религиозной?
– Да, конечно, это война против суннитов. Шииты – главные противники суннитов. И их главная цель – распространение влияния шиизма. Это было всегда на протяжении истории ислама. И эта религия, и их заблуждения, конечно, никакого отношения к исламу не имеют.
– Запад постоянно выражает недовольство Асадом, принимает какие-то бесполезные документы и т. д. А с Ливией вопрос был решён довольно быстро. Почему так?
– На данный момент Асада поддерживают все: Европа, Америка, Израиль, Россия и Китай. Даже некоторые арабские диктаторы. Потому что знают, что рано или поздно это придёт и к ним. На самом деле поддержка Асада – это поддержка Израиля. Что Асад, что его отец всегда очень хорошо защищали израильские границы. И они, и король Хусейн. При этом Асады всегда пиарились на своей «ненависти» к Израилю пустой болтовнёй.
Просто Запад не нашёл Асаду достойную замену.
– Фактически Запад просто не устраивает, что революцию делают исламские силы?
– Вот именно. Если бы они нашли либеральную прослойку, которой реально могли бы заменить Асада, они бы давно вмешались. Более того, когда Асад будет свергнут, в регион будут введены силы для защиты Израиля. А пока всем только на руку полное падение в стране экономики и разрушение инфраструктуры, поэтому Запад будет выжидать. Запад надеется, что кто бы ни пришёл к власти в Сирии после Асада, он не сможет ничего сделать с ситуацией, влезет в долги и попадёт в полную зависимость.
– Есть ли какая-то связь между сирийской революцией и атакой на Газу?
– Возможно, одна из причин проведения этой акции – отвлечение внимания от сирийской проблемы.
– Почему малая доля алавитов так прочно держала власть в стране?
– Это результат долгой планомерной политики Хафиза Асада, который был очень умным и хитрым человеком. Алавиты держат практически все ключевые посты в государстве.
Хафиз Асад в своё время очень жестоко подавлял бунты. Можно вспомнить город Хама, который был практически потоплен в крови. Это было ужасное время. Свидетели рассказывали об этом кошмаре, когда убивали детей и женщин, и, чтобы стащить с женщин драгоценности, рубили их конечности. Тогда не было Интернета, не было СМИ, и отцу Башара Асада было намного легче.
– Насколько распространён в Сирии Интернет?
– Интернет и спутниковую связь в своё время популяризировала сама семья Асадов. Таким образом они показывали Западу свою демократичность. Сейчас, напротив, правительство борется с Интернетом, потому что он играет очень важную роль в этой войне.
– Какую роль в этой войне играют христиане?
– Сначала меньшинства не хотели вмешиваться в этот процесс, но деваться было некуда. Они оказались в гуще событий. Большинство сирийских христиан на данный момент поддерживает повстанцев.
Есть в Сирии и дагестанское село Дерфуль, которое также подверглось бомбёжке. Рядом с ними обосновались повстанцы и захватили базу противовоздушной обороны. База была на холме, а селение – внизу. Жители села также принимали беженцев из других регионов, в основном из Хомса. За это разбомбили базу и само село.
– Какой была социально-экономическая ситуация в Сирии до этих событий?
– Серьёзный бизнес вести в Сирии невозможно. Многие крупные сирийские бизнесмены – в соседних арабских странах, в Европе, Канаде. Имеющие серьёзные бизнес-проекты хотели бы вернуться на родину и вкладываться в благоустройство сирийского народа. Однако они не имеют такой возможности. Более того, многие из них покинули Сирию из-за вымогательств и откатов.
– Какая разница между Сирией и Ливией?
– Да, есть, конечно, опасения, что ливийский сценарий может повториться и в Сирии. Будет очень трудно контролировать и усмирять вооружённые группировки, которые непосредственно участвовали в свержении режима. Но хочется надеяться, что более быстрому выходу из кризиса поспособствует относительно развитая исламская научная культура, которой на таком уровне в Ливии нет.
– Насколько религиозно население Сирии?
– После развала Османского Халифата и раздела территорий, которые находились под его влиянием, европейскими государствами было многое сделано, чтобы ослабить приверженность людей исламу. Была сделана большая ставка на арабский национализм. Причём в каждом государстве свой. Был создан новый тренд, согласно которому соблюдение норм шариата считалось регрессом.
С этим трендом активно боролись «Братья-мусульмане». Однако в Сирии с ними очень жестоко расправились. Людей немедленно казнили за приверженность «Братьям-мусульманам». И подавление Хама – из этой области.
Но в девяностые начался относительный подъём исламских настроений. Эта тенденция идёт до сих пор, и сейчас у неё появился новый виток. Люди видят, как ведут себя асадиты и как себя ведут повстанцы. Более жестокого обращения с населением, чем демонстрируемое асадитами, трудно даже представить.
– Вы сказали, что в Дамаске относительно спокойно. Значит ли это, что жители Дамаска поддерживают Асада?
– Нет, конечно. Нет. Это спектакль, в котором большую роль играет сирийское телевидение. Сейчас даже появилась поговорка… Раньше говорили: «Кто обманывает, тот попадает в Ад», а сейчас говорят: «Кто обманывает, тот попадает в сирийское телевидение» (смеётся). По телевидению показываю мечети не в пятничные дни, выдавая их за таковые. Пытаются показать, как всё спокойно. На самом деле люди в Дамаске окружены войсками. И они сами являются заложниками сил безопасности. Там на каждом шагу блокпосты.
– Какова численность сирийской армии?
– Раньше было около пятисот тысяч. Сейчас, конечно, больше. Но уже около ста тысяч убежало из армии. Многие перешли на сторону повстанцев.
– Какие у Асада есть варианты?
– Он отказался от всех вариантов, которые ему предлагали. Отказался от йеменского варианта, когда ему предлагали уйти с поста, оставив на нём своего заместителя. Это было предложение Лиги арабских государств. Этого заместителя, кстати, Асад посадил под домашний арест. Он ни в чём не виноват, семидесятилетний старик, но Арабская лига его подставила (смеётся). Асад заявляет, что народ выбрал его до 2014 года, и он будет править до этого времени, после чего будет участвовать в выборах и вновь победит…
– Почему его не пугает трагический опыт соседних диктаторов?
– Мания величия. В своё время Мубарак говорил: «Это вам не Тунис». Потом Каддафи говорил: «Это вам не Египет». Сейчас Асад говорит: «Это вам не Ливия». И пока он всё-таки чувствует поддержку и Запада, и Ирана, и России, и Китая.
– Куда он может сбежать, если пожелает политического убежища?
– Либо в Иран, либо в Израиль, либо в Россию. Хотя Россия от него уже отказалась.
