Джон Миршаймер (профессор Чикагского университета, США): Может ли Китай прийти к величию мирным путем? Мой вывод таков: нет, не может. После того как Америка превратилась в регионального гегемона, она стала активно препятствовать возникновению сильных игроков в других местах. Она подобным образом относилась и к Германии, и к Советскому Союзу, и к Японии. Америка не хотела, чтобы у нее под боком оказалось сильное государство из другого региона, в этом суть доктрины Монро. Если кто-то все же осмеливался бросить нам вызов, мы изгоняли его, и к Китаю отношение будет таким же.
Китай – страна с блестящей историей. В ее превращении во всемирного гегемона есть железная логика. И КНР может выдвинуть свою собственную «доктрину Монро»: став наиболее сильной страной в регионе, Китай не заинтересован в том, чтобы допускать Америку в свою «вотчину».
И действительно, разве перенос стратегического упора в Азию – не попытка ограничить рост Китая и помешать ему стать региональным гегемоном? Поэтому войны между Китаем и США будет трудно избежать. Конфликт вполне вероятен – из-за Тайваня или Корейского полуострова. Лицемерие США в том, что Америка заявляет о толерантности по отношению Китаю, но в действительности не сможет допустить его роста и развития. В конечном итоге сценарий, в котором КНР и США встречаются на поле брани, вполне вероятен.
Янь Сюэтун (профессор университета Цинхуа): Являясь реалистом, я во многом согласен с Миршаймером. Я согласен, что и Китай, и Америка хотят быть №1 в мире, и разделяю мнение о том, что Китаю следует действовать ответственно и осмотрительно, воздерживаться от громких действий и высказываний. Однако по поводу стратегического выбора Китая и Америки наши позиции расходятся. Не факт, что Китай пойдет по тому же пути, что и его соперник, к тому же и у Америки есть другие варианты, помимо сдерживания Китая. Возможно у США этих вариантов стратегии даже больше, чем у Китая на его пути к мировому лидерству.
Си Цзиньпин отметил, что дипломатические отношения с соседними странами должны создавать благоприятные условия для возрождения нации. Он стоит на позиции углубления мирного сотрудничества с соседями, в плане экономики продвигает идеи «морского Шелкового пути» и «экономического пояса нового Шелкового пути». Подобный подход отличается от того, что было раньше, это нечто совершенно новое. Раньше в нашей внешней политике всегда ощущалось превосходство США. Когда у Америки были конфликты с нашими соседями, мы всегда считались с ней. Откуда нам взять теперь доброжелательных соседей?
Китай считает, что для облегчения взаимодействия следует стремиться к тому, чтобы у партнеров были общие интересы, а вовсе не взаимное доверие. Поэтому даже если в чем-то конфликт интересов все же возникнет, можно будет вместе принять превентивные меры и предотвратить возникновение реального конфликта. Общие интересы, а не взаимное доверие – вот основа сотрудничества.
Как Китаю добиться дружбы других государств? Путь к получению настоящих друзей – взаимная помощь. Китаю следует проводить такую политику, которая позволит и дружественным странам извлекать выгоду из отношений, а не думать лишь о том, как бы нажиться на партнере. Это и есть так называемые «распространение своего доброго отношения на соседние страны» и «общность судьбы всего человечества» (лозунги, находящиеся на слуху после XVIII съезда КПК).
Китаю следует быть своего рода «добродетельным правителем». Однако следование идеям «общности судьбы всего человечества» - и есть современный вариант «добродетельного правления». С точки зрения наступательного реализма мораль бесполезна, однако нравственный реализм рассматривает мораль в качестве одного из составляющих элементов реальной силы государства, ведь именно благодаря ей можно углублять отношения с союзниками, за границей - завоевывать новых друзей, а внутри страны – получить поддержку народа.
В 50-е и 60-е годы прошлого века Китай был очень слаб, однако активно участвовал в военных конфликтах. По мере экономического роста Китаю все меньше хотелось прибегать к помощи оружия, и КНР стала самой мирной из основных держав планеты. Таким образом проявлялась склонность Китая к мирному возвышению, вот где ее начало.
Однако стремление к мирному возвышению отнюдь не означает, что Китай терпеливо снесет все, что угодно, или боится применить оружие. Мысль Си Цзиньпина о существовании «предела» в политике как раз об этом. У китайского внешнеполитического курса теперь есть и основные принципы, и нижняя граница, сформировались свои особенности. Исходя из всего этого я не исключаю, что Китай может быть ввязан в войну, такой риск существует, однако я не отрицаю и того, что у Китая есть шанс прийти к величию мирным путем.
Между Китаем и Америкой открытой войны не будет хотя бы потому, что, во-первых, существует ядерное оружие. Раз уж атомные бомбы предотвратили войну между Америкой и Советским союзом, то они, естественно, смогут удержать от войны и Америку с Китаем. Во-вторых, глобализация. Степень экономической взаимозависимости между странами мира сейчас куда больше, чем перед Первой мировой.
При этом роли, которые играют глобализация и экономическая взаимозависимость, немного отличаются. Глобализация повышает степень чувствительности по отношению к взаимной зависимости, но в то же время она понижает степень уязвимости таких отношений. В итоге обе стороны не просто очень осторожно подходят к вопросам объявления войны, но и не очень стремятся к ней.
