The Economist опубликовал статью в связи с предстоящим развалом России:
- Мир справедливо беспокоится о будущем великой России. Но малая Россия может также вызывать тревогу.
Путинская Россия считается во внешнем мире экспансионистской страной, которая пытается пересмотреть постсоветские границы и восстановить империю. Но что делать, если Россия - страна с почти 200 национальностями, которая простирается на 11 часовых поясов - сама находится в опасности распада?
Россия не впервые пыталась агрессией и экспансией защититься от модернизации и, таким образом подрывала свою территориальную целостность.
В 1904 году, когда Россия была на грани революции, Николай II пытался предотвратить перемены, ища национал-предателей, и начал небольшую войну с Японией. Война закончилась год спустя поражением России, а 12 лет спустя царская Российская империя исчезла за несколько дней.
В 1979 году коммунистическая власть страдала под тяжестью своих собственных противоречий, и Советский Союз вторгся в Афганистан; 12 лет спустя Советский Союз внезапно распался.
В 2011 году городской средний класс Москвы вышел на улицы, чтобы потребовать модернизации. Путин ответил, ища предполагаемых национал-предателей, аннексией Крыма и начал войну с Украиной.
Мысль о том, что все внешнеполитические авантюры России могут закончиться так же, как и предыдущие, то есть распадом государства и распадом страны, не такая надуманная, как может показаться.
Советский Союз развалился, потому что перенапрягся, и у него кончились деньги и идеи. Местные элиты не видел никакой пользы в обанкротившейся стране. Она распалась вдоль административных границ 15 республик, входивших в состав гигантской страны.
Нет никаких причин, почему этот процесс должен остановиться. Многие регионы России, в том числе Сибирь, Урал, Карелия и Татарстан, в то время заявили о своем "суверенитете".
Чтобы предотвратить дальнейший распад, президент России Борис Ельцин, придумал идею федерации, обещая каждому региону столько суверенитета, "сколько он может проглотить". Ельцин дал это обещание в Казани, древней столицы Татарстана, которая приобрела много атрибутов самостоятельного государства: президент, конституция, флаг и, самое главное, свой собственный бюджет. В обмен, Татарстан пообещал остаться в составе России.
Путин отменил федерализм, и превратил Россию в централизованное государство. Он отменил региональные выборы, поставил "президентских" представителей над головами губернаторов и перераспределил налоговые поступления в пользу Москвы. Но он не создал общие институты. Русский государство рассматривается не как поборник закона, а как источник несправедливости и коррупции.
По словам историка Ямпольского, России в настоящее время напоминает ханство, в которых местные князья получают лицензию на управление от главного хана в Кремле. За последние десять лет основная работа назначенных губернаторов Москвой губернаторов состоит в том, чтобы обеспечить голоса за Путина. В обмен они получили долю доходов от нефти и право властвовать, как они считают нужным.
Чечня под Кадыровым, поставленным Путиным, является гротескной иллюстрация этого. На последних президентских выборах Чечня отдала 99,7% своих голосов за Путина при явке 99,6%.
В свою очередь Кадыров получает субсидии и свободу облагать своих людей собственными «неформальными» налогами... Москва платит диктаторской и коррумпированной Чечне огромную подать в обмен на лояльность Путину.
Если уйдет Путин и закончатся деньги, Чечня может первой отделиться. Это будет иметь огромное влияние на остальные части северо-кавказского региона. Соседний Дагестан в гораздо большей степени, чем Чечня, может разделиться на части. Конфликт на Кавказе в сочетании со слабостью центральной власти в России может вызвать у других регионов стремление отделиться от проблем Москвы.
Татарстан, где проживает 2 млн мусульманских этнических татар и 1,5 млн этнических русских, может объявить себя отдельным ханством, как в 15-м веке.
Он имеет ярко выраженную индивидуальность, разнообразную экономику, которая включает в себя собственную нефтяную компанию, и хорошо образованный правящий класс. Были бы созданы особые отношения с Крымом, в котором крымские татары (они могут претендовать на свою историческую землю) объявят себе независимым государством.
Уральский регион может образовать республику- как это пытались сделать в 1993 году, с центром в Екатеринбурге, четвертым по величине городом России, или может образовать союз с Сибирью. Сама Сибирь может возродить свою собственную идентичность с центрами в городах Красноярске и Иркутске, и претендовать на свои нефтяные и газовые богатства, которые он будет продавать Китаю.
В отличие от России, Китай не может иметь большого интереса к территориальной экспансии в малонаселенные Сибирь и Дальний Востока, но может (и уже делает) колонизировать эти регионы экономически.
Владивосток и Хабаровск, два из крупнейших городов Дальнего Востока, более экономически интегрирована с Китаем и Южной Кореей, чем с европейской частью России.
Несмотря глубокую русскую паранойю, что Америка пытается развалить Россию, такой сценарий является одним из худших кошмаров Запада. Это открывает вопрос о контроле над ядерным оружием России. Несмотря на то, командный центр будет оставаться в Москве, обеспечивая ракеты, разбросанных по территории России, ситуация может быть сложнее, чем после распада Советского Союза.
В то время, русские и американцы успешно работали вместе, чтобы переместить ядерный арсенал из Украины и Казахстана в Россию. Украина получила кусок бумаги, называемый "Будапештским меморандумом", которая была подписаны Россией, Америкой и Англией и гарантировала территориальную целостность в обмен на отказ от ядерного оружия. Теперь аннексия Россией Крыма сделала любые такие гарантии ничего не стоящими.
Призрак распада уже бродит по Россию. Политики и эксперты боятся обсуждать его публично. Вскоре после аннексии Крыма и возникновения сепаратизма на востоке Украины, Кремль принял закон, который делает "разжигание каких-либо действий, подрывающих собственную территориальную целостность России" уголовным преступлением. Тем не менее, наибольшую угрозу для территориальной целостности России представляет собой сам Кремль и его политика в Украине.
Разрушив постсоветские границы, Путин открыл ящик Пандоры. Если Крым "исторически" принадлежит России, как он утверждает, то как быть с Калининградом, бывшим Кенигсбергом, эксклавом, который Германия потеряла в пользу Россию после второй мировой войны? Как быть с Восточной Карелией, которую Финляндия уступила СССР после Зимней войны в 1940 году. Он будет финской, а Курильские острова вернутся в Японию?
Еще более опасно для будущего России то, что Путин привел в движение силы, которые процветают на войне и национализма. Они не являются силами империалистической экспансии России, им не хватает динамизма, ресурсов и видения, которые потенциально требует империя. Они являются силами хаоса и дезорганизации. Восточная Украина превратилась в гнездо преступников и вымогателей. Они не могут распространять русскую цивилизацию, но они могут распространять анархию.
Короче говоря, Россия при Путине гораздо более хрупкая, чем кажется. Вячеслав Володин, заместитель его начальника штаба, недавно приравнял Путина к Россией: "Не будет Путина, не будет России," сказал он. Трудно вообразить худшее обвинительное заключение.
Отдел мониторинга
Кавказ-Центр
