Как утверждает таджикский журналист в изгнании Дододжон Атовулоев, «героинизация страны резко набрала обороты в 1994 году». По словам Атовулоева, перед президентскими выборами Эмомали Рахмонов собрал своих министров и потребовал от них изыскать более одного миллиарда долларов на избирательную компанию, дав понять, что можно на время и афганским братьям помочь в их бизнесе. После этого таджикско-афганский наркобизнес расцвел пышным цветом и стал самым массовым и самым прибыльным. Реализация афганских наркотиков, естественно, не ограничивается пределами Таджикистана. В этой связи Джамиля Тохири напоминает, что два года назад спецслужбы Казахстана в машине таджикских дипломатов в Алма-Ате обнаружили 62 килограмма героина, 54 тысячи долларов и чек на сумму 1.261.000 английских фунтов.
- Второй этап развития таджикского наркобизнеса связан с возобновлением теплых отношений между афганским Северным альянсом и Россией. Все эти годы вся помощь России шла через Таджикистан. Аэропорты в Кулябе, Фархоре, Московском районе служили не только для переправки оружия и боеприпасов, но и для транспортировки наркотиков. А пока Россия не только поддерживает героиновый режим, который несет горе миллионам молодых людей и их семьям, но и некоторые ее генералы участвуют в афганско-таджикском совместном синдикате по производству и транспортировке продукции, несущей смерть. Синдикат смерти действует и расширяется. В Москве, Берлине, Париже, Риме растет число наркоманов, а в Душанбе количество вил, особняков, дорогих машин, территорий влияния и автономных армий, - пишут журналисты Д. Атовуллоев и Д. Тохири.
России, как видно, выгоден такой союзник и поэтому Кремль поддерживает нынешнего президента Э. Рахмонова. А ведь всего десять лет назад, после распада СССР в Таджикистане было все: и независимая пресса, и свободные выборы, и голодовки. Митинги, продолжающиеся беспрерывно почти 100 дней. Демократические лидеры были самыми популярными людьми. Народ впервые видел лидеров из своих рядов, лидеров, которые говорили с ним на одном языке.
Но демократы остановились на несколько шагов от власти. В этом им «помогли» спецслужбы иностранных государств, в том числе и ФСБ России. С этого и началось вмешательство других государств в дела страны, только сделавшей первые шаги к независимости. Время митингов, дискуссий, обвинений в печати закончились. Пришло время стрелять. Началась война. Россия и Узбекистан помогали Народному Фронту, во главе с Сангаком Сафаровым, человеку, который 23 года сидел в тюрьмах за убийство и изнасилование.
Так называемый «Народный Фронт» Сангака Сафарова победил. Начались массовые аресты, грабежи, мародерства. Русские и узбекские генералы, и советники участвовали в этих операциях своими танками, самолетами. Целью таджикских уголовников и русских спецслужб стали таджикские мусульмане, которых тут окрестили «ваххабитами» и стали убивать.
- Колонны беженцев спешно покидали свои дома и по горным тропам, рекам искали спасение, туда, куда глаза глядят. Я до сих пор помню женщину, которая несла мертвого ребенка, прижав к груди, - рассказывает учитель Юсуф Мирзоев, - самое страшное было на берегах Амударьи. Тысячи беженцев на лодках и плотах, накаченных камерах от колес машин бросали себя в реку, чтобы переплыть в соседний Афганистан. К вечеру началось что- то страшное. Появилась какая- то группа в масках, черных одеждах и вместе с российскими пограничниками стали стрелять бежавшим в спину. До сих пор этот кошмар мне снится…
... В Афганистане появились лагеря таджикских беженцев. И в скоре из числа беженцев были созданы вооруженные отряды. Центром сопротивления стало Исламская партия Таджикистана, во главе с лидером этой партии – Саидом Абдулло Нури. Вокруг исламской партии собрались политическая элита страны: бывшие министры, члены парламента, ученые, журналисты. Среди них были и демократы и коммунисты, все кого вынудили покинуть страну.
- Мы воевали не с режимом Рахмонова, а с русской армией. И поставили ее на колени. Россия вынуждена была заставить Рахмонова не только помириться с нами, но и поделиться властью, - говорит моджахед Азиз.
- 27 июня 1997 года, в Кремле, по одну сторону Ельцина стоял Рахмонов, по другую Нури - председатель исламской партии Таджикистана. Они подписали мирное соглашение. Моджахеды стали министрами, банкирами, генералами. Цена этого соглашения 200 тысяч погибших, полтора миллиона беженцев, разрушенные города и кишлаки.
Но мир между правительством и исламской оппозицией ничего не изменил. Просто Рахмонов поделился несколькими креслами со своими вчерашними врагами. Они быстро нашли общий язык. Вместе ходят на свадьбы, едят плов, а иногда если чего - то не могут поделить, то стреляют друг в друга. Они работают в одном правительстве, но у каждой стороны свои армии, банки, спонсоры, территории и законы. Но все-таки многие помнят кровь, разрушение, жертвы после так называемого перемирия. Любое недовольство народа заглушалось армией. Не таджикской, а российской 201- ой дивизией, которая находится в Душанбе, почти рядом с президентским дворцом, - пишет Д. Атавуллоев.
Видит ли кто - нибудь трагедию таджикского народа? Отрешенный, уставший взгляд стариков и босые ноги голодных детей? Услышит ли кто - ни будь стоны и плачь тех, кто сейчас в тюрьмах и каждый день испытывает пытки и издевательства? На вопрос об отношении демократов ко всему этому, по словам Д. Атавуллоева, его старый знакомый по митингам за демократические ценности ответил таким образом:
«Не надо меня оскорблять и называть демократом! Я вступил в «Хизб – ут-тахрир». О какой демократии ты говоришь? Посмотри, как твои любимые демократические страны обхаживают нашего диктатора! Кредиты и гуманитарная помощь льется рекой, а я как жил плохо так и буду дальше. Мы – жертвы демократического аборта. Надо купить автомат…»
И таких в Таджикистане много. Здесь десятки повстанческих отрядов, ячейки исламской партии «Хизб – ут – Тахрир». Два раза именно отсюда в Узбекистан и Киргизию входил узбек Джума Намангони. Сотни молодых таджиков участвовали в его рейдах .Тысячи из них воевали на стороне талибов. После отступления талибов многие вернулись на Родину.
Сейчас, когда любая оппозиционная партия жестоко подавляется и недовольные уходят в подполье, создается взрывоопасная ситуация. Диктатура Э. Рахмонова, держащаяся на русских штыках, может рухнуть в любой момент. Об этом в Таджикистане с уверенностью говорят очень многие…
Жан Текей, «Кавказ-Центр»
