«КЦ» продолжает знакомить своих читателей с публикациями нового Интернет-ресурса Движения за Деколонизацию Кавказа (ДДК) «Свободный Кавказ».

Единый историко-культурный феномен

Устойчивость любой общественной системы связана с исторической памятью, с массовым историческим сознанием, прямо или опосредованно влияющим на социально-политическую практику.

Данные процессы имеют сложный механизм взаимодействия, отражая как реальный исторический опыт, так и «мифотворческий», но как первый, так и второй играют определяющую роль в формировании коллективной идентичности народов. Более того, именно благодаря памяти о прошлом поддерживается идентичность того или иного сообщества на протяжении длительного времени.

По мнению Ф. Ницше существует три подхода к истории: «монументальный», «антикварный» и «критический»:

«Монументальная» история ориентирована на выдающиеся примеры прошлого, придавая им, по сути, вневременную ценность.

«Антикварная» история, благовест перед всеми проявлениями минувшей жизни, даже мелкими, ограниченными, подгнившими.

«Критическая» история привлекает прошлое на «суд истории», стремится создать такое прошлое, «от которого мы желали бы происходить, в противоположность тому прошлому, от которого мы действительно происходим».

В этом смысле, идея единства кавказских народов, о которой еще в XI столетии писал историк Леонтий Мровели в своей книге «Картлис цховреба» грузинский народ пронес через все средневековье, безусловно, относится к «монументальной» истории.

Эта идея, уходящая корнями в средневековье, не угасала ни в какие времена. Известно, что периоды кардинальных социальных перемен активно влияют на рост национального самосознания, заметно обостряя интерес, к историческому прошлому народов актуализируя осознание своей подлинной истории.

Формирование национального самосознания ведет к тому, что идеологи всех направлений внимательно относятся к историческому прошлому народов, упорно отстаивая свои исторические версии в противостоянии с идеологами-мифотворцами других наций.

Идею объединения народов Кавказа поднимают и наши современники. К примеру, доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института политологии Академии наук Грузии, профессор Эдишер Хоштария-Броссе пишет:

«Народы кавказского региона объединяла не только вера в генетическую связь, но и общность, сочетающая как внутренние противоречия, войны и т.д., так и политические и экономические контакты, сходство в обычаях, быта и нравах, взаимообогащение в области культуры».

Кавказ, как единый историко-культурный феномен, давно уже стал предметом исследования ученых. Так, для лингвистов здесь открывалось широкое поле деятельности, заключающееся в разнообразии языков и в то же время в их близком родстве.

В частности, грузинским ученым принадлежит разделяемая многими специалистами концепция о существовании кавказско-иберийской языковой общности. И если по этому вопросу мнения экспертов не всегда совпадают, то об общности кавказских народов убедительно говорят антропологические, археологические и этнографические данные.

Конечно, в ходе глубоких исторических сдвигов, в результате Великого переселения народов с востока на запад, с севера на юг и в обратном направлении в регионе оседали и другие племена, а пришлые этнические группы (и их языки) смешивались с аборигенами.

За многовековую историю совместного проживания народов Кавказа, независимо от глубины их генетических корней, в составляющей неделимое целое географической среде не только выработался «тип кавказца», но и сформировались многие общие черты характера и психического склада.

Однако это не означает, что у кавказских народов не существует специфических черт. Они есть, и это необходимо учитывать при постановке и решении вопроса о кавказском единстве.

Нугзар Костава