Сельчане крепко спали, когда послышалась тряска земли и люди нехотя отрывали головы от подушек, прислушивались, что привело этих окаянных псов войны на ночь глядя в село? Хотя за последнее время кроме тех зачисток, когда окружив на рассвете зачищают селение, практиковались и адресные зачистки, где мирно спящих людей   забирали  скотчем залепив ему рот.

Вот и сейчас с колотящимся сердцем люди прислушиваются к гулу боевой машины и со страхом поглядывали в сторону дверей, где спят их мужчины.  Когда шум миновал их дом, они облегченно вздыхали и жалея жертву которую увезут   этой ночью, плюхались на подушки досыпать свой сон.  Народ устал и старался выжить бегая по подвалам укрываясь от бомб нещадно летящих на их головы, теряли на этой войне самых близких и дорогих людей и только вера во Всевышнего помогала не сойти с ума.     

Асма  с Седой обе проснулись одновременно и как есть в ночных сорочках выскочив на кухню с дрожью в теле  прислушивались к шуму, который слышался все ближе и ближе.  Асма исступленно читала молитву, Седа в страхе позабыв обо всем  еле держалась на слабеющих ногах.  Неужели к нам? Я Алаах1: запричитали обе женщины.  

Шум и дрожание земли усиливалось и Асма с опаской смотрит на беременную сноху. - Иди Седа зайди к себе в комнату, только через мой труп они пройдут сюда: говорит Асма и берет со стола огромный кухонный нож, которым она обычно рубит Басе сахарную свеклу.  

Любимое лакомство коровы. Такая смелость Асмы помогает Седе справится с первоначальным страхом.  И она быстро скользнув в спальню накидывает свой халат.  Подобрав волосы и завязав косынку Седа снова выходит.    

Асма ухом приложившись к двери слушает как траками режут землю со скрежетом перемалывая камни. Вдруг пару раз заурчав шум заглох.  Асма  выпрямилась,  боевая машина остановилась совсем рядом ей даже показалось у их ворот.  

Она птицей кинулась в темному окну и приложившись к стеклу старалась выглядеть хоть,  что-то. Но кругом ни зги.  Ни стука в ворота  ни шума чьих-то ног не слышно было.  Тихо шепотом позвала она Седу.  - Это, где-то совсем рядом,  только не пойму где? И к кому?  К Довхан? Но у нее нету дома ни сына ни мужа.  К Шарипат, так у нее никто не воюет, хотя они и не только по этой причине рыщут по ночам выискивая жертвы, а просто чтобы заработать доллары забрав чьего-то сына или мужа.   

Дальше ждать и сидеть в неизвестности просто не хватало нервов и Асма наказав Седе закрыться  в доме осторожно выскользнула на улицу.   Обеими руками придерживая полы халата она приблизилась к воротам.  Стараясь не шуметь тихо  приподнимая открыла засов, чтобы он скользил и не скрипел.   Приоткрыв полотно ворот осторожно высунула голову посмотрела направо затем налево и увидела чернеющий силуэт боевой машины.  Ни шума ни шороха и ни одной живой души не было  видать.   

Какое-то смутное предчувствие и непонятный доселе неизвестный страх охватил Асму.  Уж лучше бы кричали ругались матом эти русские, чем прислушиваться к такой звенящей непривычной тишине.    

Асма быстро пересчитала дома и поняла Бтэр стоял у ворот, где жила хохотушка Жансари.  Внезапный холодок тугой струей влился через голову и через дрожащие ноги ушел в землю.  Ноги в тапочках стали влажные от пота. Братьев Жансари не было дома, их отправили за пределы республики.    Мать Жансари, Кхокха уехала еще днем с ночевкой в Ингушетию, где после операции в госпитале находится ее муж.   Дома с Жансари осталась полуглухая золовка Кхокхи,  старая дева Баци.  Что же русским понадобилось от двух женщин?

Асма стояла в растерянности, не зная что ей делать и что предпринять? Выйти на улицу, или вернутся в дом и предупредив Седу побежать на край села звать кого-то на помощь. А вдруг их заберут оккупанты и тогда как смотреть в глаза осиротевшей семьи? 

Не стоит звать: решила она в мыслях.   Но  не стоять же среди ночи на дороге?  Решай же, что же делать тебе в конце концов: приказывает  себе Асма.    

Вернутся в дом было ее решение.    Кошачьей походкой пригибаясь к земле крадется она в сторону темнеющего дома.  Боже мой, виданное ли дело в собственном дворе ползти как разведчик в тылу у врага.  Чтобы вам не ровном месте перевернутся в Бтэре!  Чтобы вам сгореть в нем  заживо!  Чтобы вас всех разом охватила смертельная болезнь! - проклинала Асма русских и тенью скользнула в дом.  

Что там мама? Почему вы так долго стояли в воротах? - обратилась к ней дрожащая от неумного страха сноха.   - Седа, девочка моя! Не знаю, что тебе сказать и как? - Что так мама? 

Асма испуганными глазами шарила по стенам, при этом, стараясь свой страх скрыть от снохи.  - Седа Бтэр стоит в темноте кругом ни души, словно призраки подогнали эту адскую машину и оставили ее чтобы пугать людей.  И что самое ужасное,  даже не знаю.... даже не знаю, что и думать Бтэр стоит у дома Кхокхи. .  ее самой нет. .  мужа тоже нет. . .  только старая Баци вместе с Жансари.  

Асма говорила скороговоркой, путаясь в словах в мыслях от отчаяния теребя худыми руками   бледное как полотно лицо, жилы натянувшись  как веревки били мелкой дрожью по шее.  

Что же делается? А? Нас некому защитить от этих упырей! Эти свиньи когда им вздумается вламываются в наши дома, забирают сыновей и мужей а теперь. . . .  а теперь они. . . .  нет, нет только не это. . . О, Боже! О, Аллах1! Смилостивись пощади и помоги бедным беззащитным женщинам!

- О чем вы мама? О страшной догадке мелькнувшей в голове   она не решилась ей поведать.  

Ничего. . . ничего Седа . . это я просто так.  У Асмы зуб на зуб не попадал от нервной дрожи охватившей ее нутро.  Она дрожащими руками хваталась за предметы, затем их тут же бросала и вопрошала к себе.  Что делать? Что делать? - Седа. . Седа родная я пойду. . и зачем это возвращалась...? Да вот зачем...Седа когда я уйду. . Куда мама? Слушай Седа моя родная.  Ты только слушай внимательно...Когда я уйду, закройся на сто замков, забаррикадируй дверь, в конце концов, это только один Бтэр. .

- Асма задыхалась она спешила.    Догадка мелькнувшая в голове давала все основания спешить.  Ну сколько там будет этих х1ун х1акхарчи (кабаны лесные) . Ну пусть пять человек, пусть десять. ., но ты не открывай.  Я буду на улице и если они надумают завернуть сюда клянусь тебе могилой моего   мужа, и жизнью моего единственного сына, они живыми не уйдут.  Хотя не дай Аллах1 такому случится. Но если все это произойдет, то утром российские СМИ передадут, что старая террористка перестреляла доблестных российских воинов, которые спали безмятежным  сном после раздачи мирным жителям порции пряников, а они дескать неблагодарный народ.   

И не скажут что ворвались ночью в чужой дом с целью. . .  с целью. .  

- И Асма снова не озвучивала   догадку, а схватив теплую кофту быстро кое-как просунув руку в рукав, выскочила на улицу.  Седа стояла в растерянности не понимая о чем говорила ее свекровь, которая находилась словно в бреду, что-то недоговаривала, роняла обрывки слов и вся дрожала как лист.  Но она ясно поняла, что ей надо закрыть все дверные задвижки и замереть в доме.  

Асма тихо в домашних тапках, которые приглушали шум ее шагов хоронясь у заборов, охваченная страхом, который толкал ее вперед двинулась к дому Кхокхи.  Черная адская машина  с направленной пушкой в сторону Асмы все еще отдавала жаром нагревшего металла.  Не меньше чем оккупантов боясь этой страшной машины, с колотящимся от страха сердцем, с ползающими по спине мурашками Асма заглянула во двор.  

Вдруг ей показалось, что железная машина дернулась,  и она замерла с занесенной ногой.  Но это ей показалось, и подгоняемая страхом она двинулась к дому, который виднелся в глубине двора.  

В выходящих на улицу окнах света не было и Асме показалось, что за ней кто-то пристально следит, но отступать было страшнее чем двигаться вперед к неизвестности.   

Приглядевшись  она заметила слабый свет падающий из дальних комнат и чьи-то мечущиеся силуэты на стенах.  Асма быстро пробежала двор и вышла сад.  Окна выходившие в сторону сада горели каким-то приглушенным мрачным светом, словно на лампу поверх абажура накинули простынь или скатерть. Тихо, стараясь не вызвать шума или ненужного шороха она подошла к окну, но ничего не было видать.   

Асма не доставала до окна, где осталась тонюсенькая  щель не задвинутой занавески.   Асма кинула обреченный взгляд в темноту.  Что русские находятся там не было сомнения.   Но что они делают, и при том стараясь не шуметь и не привлекать лишнего внимания.    На них непохоже!

Все это наталкивало Асму на самые страшные мысли, от которых она все это время напрасно старалась избавиться.    

Когда глаза привыкли к темноте,   Асма увидела сложенные под деревом в столбик кирпичи.  Притащив четыре из них, Асма с бухающим от крови сердцем поднялась и через узкую щель заглянула в комнату.  Приглушенный свет догорающей керосиновой лампы отбрасывал тени расхаживающих по дому русских.  Сердце ее похолодело превратившись в ледышку.  Терять сыновей   и мужей стало делом привычным для чеченских женщин и хотя их глаза не просыхали о слез, они стиснув зубы от безысходности вынуждены были терпеть.  Но чтобы молодых девушек и женщин.... . О, ужас!: тихо вскрикнула Асма и зажала свой рот рукой.    

Распластавшись  на кровати с кляпом во рту лежала Жансари. Взгляд лишенный всякого выражения, бессильные руки раскинуты как крылья у подбитой   у птицы, оголенные бедра все залиты кровью. Асму била мелкая дрожь и не было в ней сил унять ее.  Она безотрывно смотрела перед собой и не верила представшему ее взору картине.  Это мираж.. далекий мираж. Нет это не Жансари.. Но вот   стоявший рядом с кроватью  плотный контрактник зашевелился.  Он  наклоняется и плюется на пол, вытирая рот рукавом камуфляжа.  

Чуть поодаль еще один военный с погонами полковника на плечах.  Асма видела его покрасневший загривок, судя по светлым волосам решила, что он блондин.   Она вцепившись в подоконник и не веря своим собственным глазам, от страха приросла к кирпичам, словно трутень, приросший к листочку и стояла не смея дышать.  

В тонкую щель при вздрагивающем пламени еле горевшей керосиновой лампы она увидела белое лицо и светлые хмельные глаза полковника, который с довольным выражением отошел от Жансари.   Он ухмыляясь глядел на растерзанную невинную жертву и рукой обросшей светлой растительностью застегивал ворот военной формы.   Стоявший рядом оккупант с пахабной улыбкой дотронулся до обнаженных, сбитых лодыжек Жансари, по Асме словно электрический ток прошелся.   

Кровь ударила ей в голову разрывая черепную коробку.  Шальное от страха сердце ломилось сквозь ребра.  Она вновь до крови закусила губу и рот наполнился горячей солоноватой   кровью.  

О, Аллах1! Все это на самом деле. Там на кровати лежит бездыханное тело Жансари. . ., руки и шея девушки изодраны в кровь, ночная на ней порвана, вокруг валяются разбросанные вещи.    Ее обесчестили.... Наших девушек, честь которых блюли с самого рождения оберегая от чужого мужского глаза, лапают  грязными руками вшивые полковники! 

Она крепко сжала кулаки и со все силой опустила их на исхудавшую грудь.  Пусть во веки веков не выстрелит то оружие, которого сейчас нет под рукой, чтобы разрядить в голову насильника: тихо себе под нос шептала Асма обессилевшими пальцами вцепившись в подоконник.  

Полковник, что-то шепнул стоявшему рядом военному и тот кивнув ушел в другую комнату.  Все делалось без шума тихо, знаками и кивками. Хотя остервенелым  псам войны было на все наплевать, и не было преступления, которое им не прощалось.  Ручьи слез стекали по щекам Асмы.  Она не сводила глаз   с неподвижного лежащего тела и от беспомощности беззвучно рыдала роняя на грудь кровавую слюну.  

Что же делать?  Как их отпустить живыми?   Мысли бегали в ее разбухшей голове и Асма решила спрыгнуть сама не зная для чего.  Но вновь метнувшиеся в коридоре тени и застывшая фигура полковника,  который с похотливой улыбкой смотрел на истерзанное тело этого ангела, задержали ее.    

Хотя видеть этот ужас и после этого оставаться нормальным человеком навряд ли будет возможно.  Глова закружилась.  Она на миг позабыла обо всем.  О сыне, который сейчас находился так далеко в горах (сын Асмы воюет) , о беременной снохе оставшаяся в доме одна, одинешенька.  Весь ее разум, всю ее сущность занимала несчастная Жансари и бешенная мысль не упустить этих русских свиней живыми, стал заклинанием.  

Вновь вошел тот военный за ним еще один и полковник что-то вполголоса опять шепнул одному из них.  Оккупант, что-то говорил размахивая руками а затем снова вышел.   

Полковник блаженно улыбался, его белое рыхлое лицо озарялось румянцем.   В этот момент вернулся оккупант, неся в руках свернутый ковер.    Двое контрактников как  тряпичную куклу подняли безжизненное обмякшее тело девушки и положили на  ковер.  

Жансари вдруг зашевелилась   а потом снова затихла как неживая.  Полковник склонился над ней губы на которых играла блуждающая улыбка, разошлись до ушей.   Не сводя с девушки глаз, он рукой дотронулся до ее лица, вытащил кляп со рта и небрежно откинул в сторону.    

Жансари еле шевеля посиневшими губами неслышным тихим голосом прошептала что-то.   Но, как бы не напрягалсь, Асма не уловила смысл сказанного, голос совсем не похож на голос хохотушки Жансари.   

Военные засуетились и схватились за край ковра.   Жансари почувствовав неладное  задвигала   ногами стараясь их приподнять, а затем безвольно опустила, будучи  не в состоянии ими владеть,  только рука как-то беспомощно задвигалась по ковру как у слепого который щупает, зная на чем лежит.  

Рука Жансари вдруг застыла и в   сжатом от боли пальцах остались  ворсинки.  Самое ужасное ждало впереди.   Асма   не простит себе до конца своих дней то, что произошло на ее глазах, хотя ничего не могла предпринять, только что загубить свою жизнь и ускорить смерть Жансари.  

Она видела как те двое завернули тело девушки в ковер и приподняв понесли неизвестно куда? Перед взором Асмы до конца ее жизни будет стоять это страшная картина. Эти  безжизненные ноги Жансари свисавшие из-за ковра, которые волочились по полу босыми пальцами цепляясь за предметы.  Военные покидали дом.    

Как волк, у которого забирают волчат Асма,  медленно как тень,  двинулась за ними.  Спрятавшись за деревянный столб служивший опорой для навеса она провожала взглядом этих насильников уносящие с собой завернутое в ковре тело хохотушки,  озорницы и красавицы каких свет не видывал,  Жансари.  

Выйдя к воротам шайка убийц вглядывались в темноту и в окна соседей а затем как куль с мукой закинули наверх брони сверток и Бтэр пару раз чихнув завелся.  Сквозь урчавший мотор Бтэра Асма слышала голоса убийц.  

- Может спалить хату? - Нет, не стоит, шума наделаем.  Поехали: ответил, кто-то и в темноте мелькнул огонек сигареты.    

Асма коршуном скрываясь за темными силуэтами предметов бросилась за ними, чтобы хоть запомнить номер Бтэра.  Но номера были, как обычно заляпаны грязью, да если даже и пестрел бы БТэр сотнями номером, кто накажет полковника, за насилие над чеченской девушкой? Да мир должен перевернутся, чтобы такое произошло.  

Асма еле двигая ногами с опухшей свинцовой головой вернулась в дом, вспомнив за Баци.    Где же Баци? Асма блуждала по комнатам, в которых все стояло  кверху  дном.  Воры, грабители, насильники, незаконнорожденное отродье: нарекала Асма только, что отъехавших бандюг облаченных в военную форму.   

Вот тебе доблестная российская армия садистов, полковников насильников, и офицеров хуже инквизиторов в средние века, только что не жгут на кострах сами поднося факел, но пытают похлеще их! 

Вся это речь словно обвинителю в международном суде выговаривала  Асма себе, находящаяся под впечатлением происшедшего на ее глазах ужаса и как ненормальная еле волоча ноги бродила   из комнаты в комнаты и не находила Баци.   Жаркие слова слетавшие с надкусанных губ Асмы,  услышала Баци.  

В одной из комнат, кто-то замычал и Асма быстро двинулась на шум.    За выдвинутым диваном в углу заваленная вещами, с замотанной в одеяло головой и с тряпкой во рту подавая последние признаки жизни дергалась Баци.   Асма кинулась к ней, быстро убрала одеяло и вырвала из ее рта шерстяные чулки содранные с ног самой Баци.   Она вслед за этим вырвала зеленой желчью и исступленно закричала, что Асма невольно прикрыла руками уши.  После этого крика, после слез и рыданий она немного пришла в себя.  

Сквозь пелену увидев размытый силуэт Асмы и зная что опасность для нее миновала она упала к ней на  грудь  и бессильно зарыдала.  Долго держала она Асму  в объятиях, затем бессильно опустилась на стоявший рядом диван.  Зачем я осталась жива? Что я скажу ее матери, ее братьям и отцу? Не сберегла свою Жемчужинку (жовхар) , Баци ее так называла, не сберегла! 

А я ведь этими руками вынянчила свою Жемчужинку и Баци, задыхаясь в всхлипах, говорила она сквозь слезы.   А я ведь так просила не трогать ее.  Я предлагала себя! Но эти звери побрезговали мною!  Жемчужинка  моя чернокосая-я-я-я!: зывавала Баци.  

На ее рыдания и на рыдания Асмы прибежали проснувшиеся соседи и став свидетелями этого холодящего кровь ужаса....  

... Убитую Жансари привезли и бросили у дома и сказали, что семья эта тайно была связана в боевиками.

Таисия Ирс