Русских нынешняя "псевдодемократия" устраивает, соглашаются все, пишет The New York Times.

Как писал Достоевский, напоминает издание, русский народ столь ревностно верит во всемогущего царя, что эта идея "конечно, повлияет на всю дальнейшую историю нашу". На прошлой неделе объект этой традиции Владимир Путин выступил по ТВ. Он силился показать, что вообще-то порвал с прошлым и является ничуть не менее прогрессивным лидером, чем главы стран Запада. Впрочем, эта сцена произвела иное впечатление.

Главы четырех политических партий (якобы независимых, но на деле являющихся креатурами Кремля) расселись перед Путиным и назвали ему свою кандидатуру на пост президента. Путин одобрил этот выбор (который сам, очевидно, и сделал). Он хорошо отозвался о кандидате (своем давнем приспешнике) и заявил, что решение о его выдвижении отвечает чаяниям широких масс российского общества (которым по кандидатуре слова никто не давал).

Некоторая неискренность свойственна политике во всем мире, замечает издание, но в России, похоже, утвердилась некая имитация демократии. Бытующая здесь на протяжении столетий (хоть при Петре I, хоть при Ленине или самом Путине) традиция авторитаризма будто бы была прикрыта фасадом легитимности.

Обозреватель NYT задается вопросом: зачем Путин и остальные обитатели Кремля вообще утруждают себя этой демократической бутафорией? Отчасти Путин руководствуется желанием, чтобы на мировой арене его воспринимали как законно избранного лидера, не менее легитимного, чем его партнеры по "большой восьмерке". Не исключен и такой вариант: Путин понимает, что, если он будет перегибать палку в попрании законности, власть превратится в поле битвы между враждующими кремлевскими кланами, от прихоти которых в таком случае будет зависеть и его собственная судьба.

Что касается россиян, то они не особенно стремятся к демократии западного образца. Опросы общественного мнения показывают, что, останься Путин на третий срок, этот шаг практически единогласно был бы одобрен и встречен шквалом рукоплесканий.

Отдел мониторинга