Владелец русской соцсети lj.russia.org Вербицкий дал интервью одному московскому информационному порталу, в котором рассказал о положении в России. Он в частности отметил:

"В российской оппозиции они все отвратительны, но с Навальным (и олигархами и политиками ельцинской России, которые за ним стоят) можно о чем-то договариваться. Со "следственным комитетом" говорить не о чем, они говорят о «законности», а имеют в виду желание левой пятки какого-то человека, который вообще никак не комментирует происходящее и живет, похоже, в состоянии медикаментозного делирия.

Ельцин был не лучше ближе к концу, но там, по крайней мере, какие-то правила игры соблюдались. А сейчас можно засадить за решетку всякого, не обращая внимания ни на общественное мнение, ни на соблюдение судебной процедуры, и власть этим сладострастно пользуется.

Лично я хожу на все белоленточные мероприятия не от любви к «российской оппозиции» (которая состоит поровну из бандитов и дебилов), а потому, что страной правят бешеные собаки и каждый, кто им противостоит, заслуживает поддержки.

Со сторонниками Лимонова за все эти годы ничего не случилось, и это самое страшное. Страна меняется, а Лимонов не меняется. У НБП был краткий период адекватности в 2000-е, когда Лимонов сидел в тюрьме, но сейчас лимоновская партия находится примерно в том же положении, что и дугинский ЕСМ (Евразийский союз молодежи) в начале 2000-х. То есть содержательных разногласий с властью нет, есть только стилистические. Это не потому, что НБП изменилась, а потому, что власть меняется и мало-помалу воплощает в жизнь все мечты нацболов 1990-х годов.

Что касается Путина, то «Осень патриарха» Маркеса мы еще увидим. Плавно переходящую в революцию по образцу мексиканской, которая случилась после ухода тамошнего "патриарха" Порфирио Диаза. С клерикальным одичанием и демодернизацией в духе сорокинского «Сахарного Кремля».

Предложенные минкультом поправки в закону об «интеллектуальная собственности» на практике означают одну из форм цензуры. Можно затыкать людям рот, ссылаясь на «политический экстремизм», а можно — ссылаясь на то, что разрешение на право высказываться выдается какой-то государственной или частной организацией за деньги.

Разницы тут по сути никакой. Коммерческая цензура даже хуже некоммерческой, потому что от ее осуществления цензоры имеют профит, значит, заинтересованы финансово в расширении пределов своей юрисдикции.

В России можно посадить кого угодно, законы специально так составлены («Если вы не сидите, это не ваша заслуга, а наша недоработка» — любят говорить граждане из органов). Поэтому органы выбирают случайных людей и их сажают.

Мы все нарушители, то есть прицепиться можно к кому угодно. В такой ситуации органы практически всемогущи, и им это, естественно, очень нравится.

Россия должна пойти по пути полной деколонизации, то есть лучше всего будет, если все нерусские территории получат полную независимость. Да и русские тоже, естественно. Других способов прекратить имперский бюрократический маразм, загнивание и демодернизацию я не вижу. То есть Кавказом ограничиваться не надо, надо начинать с Москвы.

"Региональный проект" неизбежен. Иначе о «свободе» и «демократии» говорить не приходится.

Я постоянно пишу о деле Бориса Стомахина, которого очередной раз осудят по экстремистским статьям. На то, что Стомахиным больше никто не интересуется, есть две причины.

Во-первых, «свобода слова» сейчас очень непопулярна, и публичный политик в России обязан призывать к ее ограничениям или по крайней мере не выступать в ее защиту. То есть против закона о цензуре интернета не выступают ни в «партии власти» (что и понятно), ни в оппозиции, а один из ключевых активистов движения за цензуру — Илья Пономарев, статусный «оппозиционер».

Стомахин — одна из самых заметных жертв на этом фронте, и выступить в его поддержку значит выступить в защиту свободы слова. Поддерживать свободу слова в оппозиции никто не хочет и не будет, это для них пугало.

Во-вторых, если посмотреть, что про него пишут на сети, получается "исламский террорист". А поддержка исламиста — дело "неприличное", никто за исламистов вписываться не хочет. Это является причиной отсутствия поддержки Бориса на Западе", заключил Вербицкий.

Между тем в оккупированном Россией Омске 11 июня начинается суд над газетой Стомахина "Радикальная политика", или, если хотите, суд над бандой Путина ФСБ.

Доверенности на представление их интересов оформили два автора газеты, проживающие за границей как политические беженцы. Участники общественного комитета против преследования за мыслепреступления Елена Маглеванная (Финляндия) и Антон Ручкин (Польша) оформили и выслали доверенности, уполномочив Виктора Корба выступать в суде и осуществлять процессуальные действия от их имени.

Предложение подключиться к процессу было опубликовано и направлено и другим авторам, но согласие дали пока лишь двое. На предварительном рассмотрении Виктор Корб и его представитель Константин Исупов внесли около двадцати ходатайств, в том числе: о назначении независимой комплексной экспертизы текстов, изменении процессуального статуса дела и другие.

Тем временем в Москве разворачивается кампания в защиту Стомахина от банды ФСБ.

Русский блогер "Эстапо" в частности пишет:

"Каждый имеет право на собственную точку зрения, в том числе по политическим вопросам, а также высказывать свои взгляды. Иначе мы можем получить государство абсолютного контроля, которое во имя "толерантности" и "политкорректности" попросту ликвидирует свободу слова и даже возможность независимого мышления. А ведь мы к этому и идем, тенденция эта касается не только России. Взаимное уважение из-под полицейской дубинки ложно и только вредит".

Отдел мониторинга

Кавказ-Центр