"Новая газета" генерала КГБ-ФСБ Лебедева опубликовала интервью с М. Литвиненко, вдовой офицера КГБ-ФСБ А. Литвиненко, отравленного Путиным радиоактивным полонием-210. Вдова в частности сказала:
"Еще в январе-феврале 2007 года у нас была дискуссия с моими друзьями: пойдет ли Англия против России или не пойдет и будет ли объявлен подозреваемый вообще. У некоторых было твердое убеждение, что британцы никогда не назовут имя убийцы. И вдруг Лугового объявляют подозреваемым (До этого сам Литвиненко назвал его как своего убийцу по приказу Путина- КЦ)..
Первоначальное расследование шло достаточно быстро: сначала Скотленд-Ярд провел свое, затем сразу же передал дело в королевскую прокурорскую службу Великобритании, и те начали уже рассматривать собранные доказательства, а 22 мая 2007 года официально объявили Лугового подозреваемым и потребовали его экстрадиции. А потом также объявили подозреваемым и Ковтуна.
В общем, британцы повели себя вопреки всем нашим сомнениям. Дэвид Милибэнд (с 2007 по 2010 г. — глава британского МИД) вступил в открытую дискуссию с Лавровым, даже так резко сказал: «Если ваша конституция не позволяет выдавать преступников, то вам надо менять эту конституцию». Что вызвало жуткую реакцию у Путина, ответившего: «Это вам мозги надо менять». Потом начались высылки дипломатов. В России стали закрывать британские учебные центры.
Мы начинали инквест, когда у власти были лейбористы. Сейчас — консерваторы. Их позиция — налаживать отношения с Россией. А теперь вот правительство отказалось сделать процесс публичным.
Когда Саши не стало, Березовский спросил меня: «А ты хочешь знать, кто убил Сашу? Ты готова?» Я ответила: «Да». И в тот момент я подписалась под тем, что я буду инициировать инквест.
Я готова выслушать все версии убийства, но у меня всегда остается последний вопрос: «А полоний откуда взялся? Вот объясните мне, откуда взялся полоний?» И тогда все версии сразу же начинают рушиться. Полоний — основная точка отсчета, благодаря которой можно понять, кто стоит за этим преступлением. Отдельно взятый человек сам по себе полоний достать не может. Ему кто-то должен этот полоний достать. В том ракурсе расследования, которое проводил Скотленд-Ярд, мы полного ответа не получили.
Полиция просто не может заходить дальше установления причин смерти. Я думаю, что какие-то дополнительные файлы, конечно, существуют, но они недоступны для нас. Мы надеялись, что их получится раскрыть в ходе инквеста. Но с самого начала, как только прошло первое заседание в 2010 году, стало понятно, что правительство будет сопротивляться, — они сразу настаивали на узком рассмотрении.
В феврале 2013 года — появляется письмо Уильяма Хейга о том, что он бы хотел засекретить в суде все материалы, связанные со спецслужбами, «в целях национальной безопасности». Власти поставили судью в неудобное положение. 17 мая этого года ему пришлось сказать: в силу того, что мне запрещают рассматривать некоторые документы, я не буду изучать вопрос участия российского государства в этом преступлении, потому что я не могу это доказывать без материалов.
Он пытался выстроить все так, чтобы все равно добиться правосудия. Так, он сразу же дал нам понять, что надо подавать на Public inquiry, и сам написал об этом прошение правительству (в чем ему теперь отказали). А ведь в Public inquiry можно было рассматривать документы, которые сегодня нам не разрешают делать публичными.
Мы только предполагаем, что это могут быть документы, связанные с полонием и секретными службами MI-5, MI-6.
Убийцы рассчитывали, что полоний не обнаружат, что Саша быстро умрет необъяснимой смертью. Полоний на самом деле и англичане не искали. Это сейчас говорят о том, до чего Россия себя довела, что при любой необъяснимой смерти в Англии британцы сразу же ищут полоний, первым делом проводят дезактивацию территории. А тогда вообще не могли ничего понять.
Многие обращают внимание на то, что из всех тех, кто занимался расследованием взрывов домов в Москве, уже никого нет в живых.
Борис Березовский понимал, что он должен, как заинтересованная сторона в инквесте, довести Сашино дело до конца.
Мне лично очень тяжело поверить в то, что он покончил с собой.
Отдел мониторинга
Кавказ-Центр
