На фото: Кавказский моджахед

Русские цари всегда использовали своих беглых крепостных в качестве живого заграждения, буферного слоя на границах сначала с Крымским ханством, а потом с «замиряемыми» горцами Кавказа. При этом делалось все, чтобы мирного соседства просто не могло возникнуть.

Во многом беглые крепостные (казаки) были колонистами, внедренными на отторгнутые у местных жителей земли и принуждаемыми к агрессивности. Прошли годы, десятилетия, века, и потомки их стали претендовать на роль хозяев и заявлять о землях кавказцев, как о своих исконных землях.

Как писал историк А.Григорьянц в своей книге «Кровавые горы. История, нравы и верования горских народов Кавказа», в обычной тактике русской короны, как, впрочем, всех завоевателей, начиная с вавилонян, было разобщение порабощаемых народов, методом разжиганию межнациональной розни.

Итогом его рассуждений становится вывод, что колонизация Кавказа, уничтожение его обитателей и заселение русскими колонистами, стоит уничтожения американских индейцев, импорта чернокожих рабов и многих других жестоких страниц истории на определенном ее этапе.

Кандидат исторических наук Ш.Гапуров, писал, что «методы колониальной политики царизма в Чечне в первой половине XIX века заключались в превалирование военных, насильственных методов в проведении колониальной экспансии на Северном Кавказе в целом началось с последней трети ХVIII в. Значение этих методов усиливалось по мере роста военного могущества России, ослабления ее противников в Европе и в Азии. В период «проконсульства» А.П. Ермолова на Кавказе эти методы сложились в единую, чёткую систему, когда для покорения горцев считалось возможным и оправданным применение любых принудительных мер».

Однако не один Ермолов изменил политику России на Северном Кавказе, как это принято считать, а руководство империи, решением которого собственно и объясняется феномен палача Ермолова. Русский император Александр I свою позицию по кавказскому вопросу озвучил словами: «Стоять на Кавказе твердо».

В соответствии с вышеназванной программой Александра I и строилась в последующем вся кавказская политика. В этой программе Россия, по существу, продекларировала свою военно-политическую экспансию в регион. И именно в период наместничества на Кавказе Ермолова, военная политика и соответственно геополитическая экспансия России в регионе приобретает целенаправленный характер и качественно новое содержание.

Его основная специфика заключалась в разделении горских народов на «мирных» и «немирных» (терминология XIX века, используемая сегодня колонизаторами) и подавлении открытых вооруженных выступлений в регионе против России.

В более широком смысле свою задачу каратель Ермолов видел в продолжение начавшегося задолго до него так называемого «собирания земель». Исходя из анализа сложившейся военно-политической обстановки Ермоловым были выработаны основные принципы и направления военной политики России на Северном Кавказе, изложенные им в рапорте императору Александру I 12 февраля 1819 года:

«Государь!.. Горские народы примером независимости своей в самых подданных вашего императорского величества порождают дух мятежный и любовь к независимости. Теперь средствами малыми можно отвратить худые следствия; несколько позднее и умноженных будет недостаточно».

В соответствии с данной программой Ермоловым был составлен последовательный и систематический план карательных действий. Показательна в этой связи сама стратегия Ермолова по реализации задачи установления власти России в регионе.

«Кавказ, - говорил Ермолов, - это огромная крепость, защищаемая полумиллионным гарнизоном. Надо или штурмовать ее, или овладеть траншеями. Штурм будет стоить дорого, так поведем же осаду». Существенную часть плана составляла постройка дорог и просек, возведение укреплений (топору и заступу Ермолов отводил место наравне с ружьем) и, наконец, образование «прослоек» между враждебными России племенами, путем переселения на Кавказ русских колонистов из российских губерний.